Руководитель САП Александр Клименко: «Коллектив не понимает, почему их коллеги сидят, а реальные доказательства нарушения закона никто не предоставил»

Самостоятельность антикоррупционных органов хотели уничтожить. Люди с картонками, активисты, правозащитники, независимые журналисты, субъектные депутаты и лидеры ЕС отстояли САП и НАБУ. Но не для того, чтобы «лакировать» их деятельность, а чтобы было с кого спрашивать. С Сухачова и ГБР спрашивать нечего. С главы СБУ Малюка, готового «разрядить рожок в детективов», спрашивать тоже бесполезно. При действующей власти точно, пишет Инна Ведерникова, ZN.UA. Детали рассказал руководитель САП Александр Клименко

Поэтому в разговоре с руководителем САП Александром Клименко я задавала вопросы, которые могли ему не понравиться. Конечно, он всегда может спрятаться за тайной следствия, и мы тоже не хотим навредить расследованиям НАБУ, но вместе с тем хотим понимать, насколько продвинулись ключевые дела, каковы перспективы этих дел.

Так что я попросила своего собеседника попробовать найти среднее арифметическое между тайной следствия и правом народа, который имеет основания для подозрений, знать, что происходит с топ-коррупцией и почему люди вынуждены были в течение последних двух недель наблюдать за противостоянием между силовиками президента и независимыми антикоррупционными институциями.

Выполнил ли он свое обещание в первой части интервью — судить вам. Как, собственно, и о том, выполнит ли во второй, где мы будем говорить об институте сделок, Одесском аэропорте и сделке САП с фигурантом двух уголовных производств НАБУ Борисом Кауфманом.

Руководитель САП о независимости, незащищенности детективов и состоянии государства

— Александр начну с вопроса о ситуации, от которой хочется впериться глазами в пол. Что означает заявление президента о вашем с Семеном Кривоносом ДОКЛАДЕ ЕМУ о том, что «были разоблачены на взятке один из народных депутатов Украины, а также главы районной и городской администраций, военнослужащие Национальной гвардии Украины»? Что это вообще за доклад независимых антикоррупционных институций президенту? Владимир Зеленский, конечно, не уточнил, что речь идет о нардепе «Слуги народа» Алексее Кузнецове и главе РГА — экс-начальнике Луганской ОВА Сергее Гайдае, близком к главе ОПУ Андрею Ермаку. Гайдая, кстати, президент буквально через день мог назначить начальником Полтавской ОВА. Объясните, пожалуйста.

ДОСЬЕ: Сергей Гайдай: о чем «забыл» экс-губернатор Луганщины? ЧАСТЬ 1

— Слово «доклад» употребил в коммуникациях офис президента, а не мы. Что касается причин встречи с президентом: после задержания народного депутата, ряда предпринимателей и руководителей военных райадминистраций нам необходимо было проводить обыски в Нацгвардии. Под подозрением сейчас только руководитель воинской части, в то же время проверяются действия большого количества нацгвардейцев. Вот только когда НАБУ занимается Нацгвардией, официальные должностные лица государства целеустремленно обвиняют нас в работе на Кремль без каких-либо доказательств. К тому же у нас не было гарантий, что никто не послушал публичный совет главы Службы безопасности о том, что в набушников, приходящих с обыском, можно «разрядить два рожка».

— Хотите сказать, что вы действовали на опережение, чтобы взять президента в союзники?

— Да, или по крайней мере забрать право на незнание. Но только после того как задержали депутата, когда мы фактически контролировали передачу денег, глава НАБУ сообщил президенту как Верховному главнокомандующему о том, что такая ситуация произошла и что мы будем обыскивать Нацгвардию. После этого президент пригласил нас на официальную встречу. То есть никто никого не информировал до реализации.

Президент Владимир Зеленский, директор НАБУ Семен Кривонос и руководитель САП Александр Клименко, 2 августа 2025 г. // Владимир Зеленский / Telegram

— То есть вы тем самым защищали детективов?

Руководитель САП: — Да. Действительно, независимость НАБУ и САП отстояли, люди разошлись, но нельзя забывать, что два детектива остались под стражей. И эта ситуация так или иначе влияет на настроения внутри НАБУ и САП. Коллектив не понимает, почему их коллеги сидят, а реальных доказательств нарушения закона этими людьми никто так и не предоставил. Детектив может прийти с обыском в Нацгвардию, а завтра СБУ тоже может его посадить. Некоторые детективы начали очень осторожно расследовать серьезные дела, где фигурирует Служба безопасности или топ-чиновники. Осторожность появилась не только у прокуроров и детективов, но и у сотрудничающих с нами людей. Потому что они боятся расконспирации, пребывая в том числе на официальных должностях. Фактически две недели ничего не двигалось. Теперь мы постепенно начинаем восстанавливать доверие и продолжать наши операции и сотрудничество.

Подписывайтесь на наш канал в X, Telegram-канал и страницу в Facebook!

Будьте в курсе, кто делает бизнес, политику и поддерживает коррупцию в Украине!

Радует, что есть и обратные случаи, когда у части людей, наоборот, появилось намного больше мотивации работать и демонстрировать результат, которого от нас в первую очередь ждет общество.

— У вас есть коммуникация с СБУ по арестованным детективам, в частности, Руслану Магомедрасулову, расследовавшему дело Тимура Миндича?

— Директор НАБУ коммуницирует с главой Службы безопасности. НАБУ направило запрос с просьбой предоставить доказательства, поскольку открытые служебные расследования касаются задержанных детективов и директору нужно понимать реальную ситуацию для принятия кадровых решений. Но, насколько мне известно, никаких материалов НАБУ до сих пор не предоставили. Апелляцию тоже перенесли на конец августа.

На пресс-конференции глава СБУ и генеральный прокурор сообщили, что детектив Руслан Магомедрасулов инициировал обыски у Нацгвардии. Но не уточнили, что эти обыски проводились в рамках двух разных производств, с разными следователями и прокурорами. Одно из дел инициировала СБУ. Несмотря на это, нас обвиняют в «российском следе». Министр МВД публично предположил, что обыски могли быть инициированы Кремлем. Как можно строить такие предположения без доказательств, еще и публично? Это ненормально. Последствия таких заявлений останутся, и мы не знаем, продолжатся ли задержания детективов в будущем, ведь НАБУ расследует многочисленные дела в сфере обороны. По нашей информации, продолжается давление на определенных людей, чтобы они свидетельствовали, что действительно в НАБУ есть российские влияния.

— Как вам известно, у каждого проекта всегда есть заказчик, группа архитекторов, подрядчик и прораб. В случае с законопроектом, лишающим НАБУ и САП полномочий, кто какую роль исполнял? Расскажите, пожалуйста, кто заказывал этот закон, кто его разрабатывал, а кто реализовывал — руками народных депутатов? Сами депутаты не считаются. Как проголосовали 263, так и отмотали назад — конституционным большинством. Они — не субъекты. Кто же был настоящими субъектами этого проекта?

Руководитель САП: — Мы не можем прибегать к публичным обвинениям и выходить за рамки правового поля. Но для себя мы четко определили, кто какую роль играл, кто был инициативным и кто чего требовал во время так называемой атаки на НАБУ и САП, названной ими блицкригом, который должен был произойти максимально быстро, чтобы мы не успели прийти в себя. Мы видели, кто из правоохранительных органов выполнял эти функции, кто их санкционировал, а кто модерировал. Информация, появлявшаяся в СМИ о тех, кто занимался этим, подтверждается. Кроме того, мы точно знаем, кто был самым активным.

Глава СБУ Василий Малюк и Генеральный прокурор Руслан Кравченко на пресс-конференции после ликвидации парламентом независимости САП и НАБУ, 22 июня 2025 г. // Скриншот ZN.UA

— Многие упрекали вас, что вы думали только о НАБУ и САП, когда писали свою часть второго президентского законопроекта. Когда его приняли, генпрокурор получил еще больше, в частности кадровых полномочий.

— Мы писали часть, которая возвращает полномочия НАБУ и САП. И мы действительно не имеем отношения к остальной части закона. Нам в целом сложно это коммуницировать, потому что сразу встает вопрос: почему вы вмешиваетесь в то, что вас не касается? У нас нет полномочий принимать решения по законодательству — это дело Верховной Рады. Но, конечно, мы прекрасно понимаем, что фактически вернулись к ситуации до 22 июля. Ничего не изменилось. Закон как возлагал на нас обязанность расследовать коррупцию среди депутатов, так и возлагает сейчас. Но как до этого блицкрига, так и после мы как не могли, так и не можем начать расследование или проводить следственные действия в отношении депутатов (например, обыск) без согласования с Генпрокуратурой. Нужно ли это изменить? Однозначно! Это, кстати, один из ключевых пунктов усиления антикоррупционного блока Плана Ukrainian Facility.

— Антикоррупционный блок создавался как островок, принципы которого постепенно должны были бы охватить всю правоохранительную систему и очистить ее. Но этого не произошло. Более того, этот островок чуть не уничтожили руками правоохранительной системы.

— Ключевой принцип демократии — это сменяемость власти и наличие независимых институций. Чем больше у нас будет институций, которые не будут зависеть от политического руководства, тем более демократической будет наша страна, поскольку будет сохраняться баланс. Нельзя говорить силовикам: «Задержите их, потому что они нам не нравятся». Если бы орган был независимым, он бы не выполнял такие указания. Он бы проверил, есть ли доказательства, и, если их нет, отказался бы от дальнейших действий. По моему мнению, сейчас в Украине есть только три политически независимые институции: НАБУ, САП и ВАКС.

— Про НАПК не спрашивать?

— Я вам уже назвал три институции.

— Политической воли для борьбы с коррупцией не было ни у предыдущей, ни у действующей власти. Но почему именно сейчас вам устроили такую обструкцию?

— Это рефлексия на результаты нашей работы. Фактически это накопительный эффект.

— Но триггером стало то, что вы дотянулись до ближайшего окружения президента.

Руководитель САП: — То, что произошло, — это результаты наших расследований. Нас фактически никогда не любили. Все достигнутое за эти десять лет — полномочия, обеспечение, гарантии, — добывалось под давлением международных партнеров и общества. Все это парламент голосовал через «не хочу». Европейцы, понимая важность независимых институций, в каждом требовании по поводу интеграции Украины в ЕС черным по белому прописали усиление независимости НАБУ и САП, гарантии их независимости и возможностей. Это делалось и делается для того, чтобы сохранить это достижение.

— Депутаты перед голосованием за законопроект президента требовали гарантий от главы фракции Давида Арахамии и власти, что не будет мести со стороны детективов и прокуроров. Ключевой тезис, везде циркулировавший после вашего интервью «Суспільному», где вы пообещали разобрать операцию против НАБУ и САП «до молекул», — о том, что будут репрессии.

— Это манипуляция. Мы никогда не занимались и никогда не будем заниматься политическими преследованиями. В наших производствах никогда не было и не будет политического подтекста. Если собраны достаточные доказательства по коррупционному преступлению — мы двигаемся в этом деле. Если их нет — не двигаемся. И это независимо от принадлежности или результатов голосования любого лица, любого депутата. Мы пытаемся успокоить коллективы, потому что главное в этой ситуации — сохранить институции. И внешне — не дать разрушить их законодательно, и изнутри — не допустить деморализацию коллектива.

— Во время проведения обысков было много нарушений со стороны СБУ. У нескольких детективов проводили обыски на основании публикаций в ТГ-помойках, близких к Банковой. Это о чем?

— Это о нарушении прав, закона, о непрозрачности и непубличности. Вы провели обыск у детективов по таким обвинениям? Ок. Это вызвало большой резонанс. Так почему же вы не выходите и не коммуницируете с обществом? Покажите доказательства. Это же просто.

Обыск СБУ у детектива НАБУ Руслана Магомедрасулова, 21 июля 2025 г. // СБУ

— У меня стойкое чувство, что мы сами не заметили, как оказались на грани. Потому что за витриной «победного» проголосованного закона президента происходит следующее: в государстве никто не реагирует на недопустимые заявления главы СБУ, на отсутствие определений суда об обыске, на применение физической силы, на нарушение презумпции невиновности и обнародование фамилий. Мордой в пол. Без доказательств. Все можно. Потому что война. А кто должен был это расследовать? Кто должен сказать, что мы так не делаем в правовом государстве? Кто вообще сегодня может это сказать? Если молчит президент.

— У нас есть генеральный прокурор.

— Но Руслан Кравченко был среди главных «кастраторов» НАБУ и САП! Вспомним только, как на следующий день после уничтожения Верховной Радой независимости НАБУ и САП он вместе с главой СБУ вышел на пресс-конференцию, чтобы оправдать действия силовиков и парламента. Исторический старт нового генпрокурора.

О топ-коррупции, экспертизе и деле Ермака-младшего

— Что вы чувствуете, когда Германа Галущенко — экс-главу «Энергоатома», при котором «Энергоатом» стал убыточным, экс-министра энергетики, в ведомстве которого воровали во время войны, что собственно и расследует НАБУ, по инициативе президента назначают министром юстиции?

ДОСЬЕ: Герман Галущенко: босс энергетической коррупции Украины. ЧАСТЬ 1

— Мы нечасто коммуницируем с министром юстиции. Исключительно тогда, когда нарабатываются изменения, касающиеся нашей работы. Нас могут приглашать в рабочие группы и привлекать к обсуждениям финальных актов. Поэтому как институция мы ничего не чувствуем. Почти. В нашей подследственности топ-чиновники государства, поэтому мы по определению должны быть готовы к тому, что должностные лица, с которыми ведется какое-то рабочее взаимодействие, завтра могут стать нашими фигурантами. Мы постоянно с этим работаем. Что касается дела по «Энергоатому», оно расследуется. Могу сказать для баланса, о котором вы просили, что у нас не одно и даже не два производства в этой сфере, и они определены как приоритетные и мной, и директором НАБУ. Работа в этом направлении продолжается очень активная, и могу заверить, что никакие фамилии фигурантов не станут препятствием для этих расследований.

— А что вы чувствуете, когда бывший глава Киевского научно-исследовательского института судебных экспертиз Рувин, на котором печати негде ставить, становится официальным советником того же министра юстиции Галущенко и садится в кабинет возле приемной министра? Часть директоров экспертных институтов уже перевели на временные контракты, и с ними ведут переговоры об их будущем.

— Именно с учетом всего этого наша позиция неизменна: антикоррупционному блоку нужна независимая судебная экспертиза. Но не «своя» экспертиза, а независимая. Потому что есть позиция Европейского суда по правам человека: экспертное учреждение, которое выдает заключение экспертизы, должно быть независимым от органа досудебного расследования. То есть оно должно быть независимо от НАБУ, но заниматься проведением экспертных исследований исключительно в делах НАБУ. Важно также, чтобы туда могли обращаться с запросом о проведении экспертизы или с постановлением не только детективы, но и сторона защиты, если это дело подследственно НАБУ.

Мы уже сотрудничали со всеми существующими институтами, и везде у нас были случаи, когда во время обысков у фигурантов мы находили проекты заключений экспертных учреждений для НАБУ. Поэтому мы понимаем, как невероятно важна для наших расследований экспертиза. Плюс это будет важно в процессе восстановления, ведь все дела по строительству, восстановлению и реконструкции будут предусматривать проведение экспертиз.

— И вы считаете, что законодатель и действующая власть позволят создать независимую экспертизу, когда советником назначают Рувина?

— Нам нужно делать свое. На сейчас коммуникация и ключевой аргумент законодателей заключаются в том, что не нужно создавать отдельное независимое учреждение, а необходимо реформировать весь институт экспертизы. Во-первых, это очень долго, и не факт, что это будет успешный проект. Во-вторых, если мы начнем с одного реально независимого института, то это будет быстрее, дешевле, и, если проект будет успешным, государство сможет перенести этот опыт на все другие экспертные учреждения.

— Но еще в 2023 году в рамках реформы судебных экспертиз был создан Научно-исследовательский центр независимых судебных экспертиз Министерства юстиции Украины (НИЦНСЭ). Там есть и наблюдательный совет с международными экспертами, и полиграф, и ограниченное влияние Минюста. Но, по моей информации, за два года НАБУ обратилось туда лишь дважды, в то время как другие правоохранительные органы активно сотрудничают с этим учреждением.

— Во-первых, для действительно независимой работы, я убежден, гарантии независимости такого учреждения должны быть закреплены на законодательном уровне. Во-вторых, там, где все и сразу, приоритетность в борьбе с топ-коррупцией не будет достигнута. Любое учреждение при таком подходе погрязнет в спаме дел.

ДОСЬЕ: Алексей Чернышев: из прошлой жизни нового киевского губернатора. ЧАСТЬ 1

— С вашими возможностями расследовать преступления депутатов мы уже разобрались, а вот с финансово сенситивными людьми из окружения президента, к которым вы уже дотянулись, еще нет. Тимур Миндич, Алексей Чернышов, Алексей Резников, Ростислав Шурма, Сергей Шефир… С кого начнем? По делу экс-министра развития громад и территорий Чернышова, которого, по версии следствия, подозревают в злоупотреблении служебным положением и получении неправомерной выгоды на сумму более 14,5 миллиона гривен в виде скидок при покупке элитного жилья и которому гарантировали безнаказанность после возвращения из-за границы ценой ликвидации независимости антикорблока, есть новости?

— В этом деле есть больше эпизодов, чем стало известно обществу благодаря подозрениям, это правда. Они расследуются. Если будет собрано достаточно доказательств, общество об этом узнает из официальных каналов НАБУ и САП.

Алексей Чернышов (в центре) в зале Высшего антикоррупционного суда, 27 июня 2025 года. // Суспільне Новини / Олексій Арунян

— Тимур Миндич и история с документированием разговоров на известной квартире, где пять лет назад президент праздновал свой день рождения и где первые лица обсуждали политические и бизнесовые вопросы. Я не знаю, как вы это прокомментируете, но об этом написали все медиа. Как и о том, что Миндич выехал за границу. Подозрение будет?

— Мы не комментируем производств, находящихся в работе НАБУ и САП.

— Что ж, для тех, кто умеет читать между строк, это тоже ответ. Но Семен Кривонос уже публично подтвердил обыск в доме экс-заместителя главы ОПУ Ростислава Шурмы на территории Баварии, о котором мы знали, но не писали, чтобы не навредить следствию. По данным расследований, дело связано с коррупционными схемами в сфере «зеленого тарифа» на электроэнергию, где фигурируют предприятия, которые связаны с братом Шурмы — Олегом и которые получали выплаты за электроэнергию с солнечных станций вроде бы незаконно, в частности с территорий, подконтрольных оккупантам. Сейчас речь идет о передаче доказательств немецкой стороной. Каких?

Руководитель САП: — И все же я считаю, что неправильно комментировать ход и результаты следственных действий в любом производстве. Даже если эта информация была распространена в медиа. Я понимаю, что страна, общество имеют право знать, но потом нас обвиняют в том, что мы слишком комментируем и нарушаем презумпцию невиновности, за что получаем иски от стороны защиты. У нас уже были такие случаи. Но понятно, что никто не скажет, что обысков не было, если их провели.

— А вы можете подтвердить, что, кроме запроса в Германию, НАБУ сделало запрос в другую дружественную страну по Шурме? Есть уже ответ?

— Для нас определенными приоритетами является энергетика, оборона и другие сферы. Поэтому это одно из приоритетных производств. Но любая дополнительная информация точно может навредить расследованию. Фигурант узнает о наших запросах и поймет, что к нему еще могут прийти. Это же абсурд. И потом общество спросит: где результаты? А мы уже рассказали, что направили запросы туда и туда, чем предупредили фигурантов. Мы хотим не рассказать о планах, а показать результат.

— 3 июля у экс-министра обороны Алексея Резникова в рамках дела о закупке продуктов для Вооруженных сил Украины по завышенным ценам, в частности «яиц по 17 гривен за штуку», был проведен обыск. По нашей информации, был изъят телефон. В этом деле много подозрений, но не в отношении министра. Почему?

— У нас много расследований по закупкам за время каденции Резникова на должности министра обороны, и мы не отбрасываем никакие версии. Мы проверяем все следственные версии и причастность всех лиц, имевших отношение к тем или иным закупкам. Что касается обыска у Резникова, то я видел вашу публикацию. Такой факт действительно имел место, мы проводили много обысков, но я не спешил бы с выводами о доказательной ценности изъятого, и в том числе именно этого устройства.

ДОСЬЕ: Дмитрий Сенниченко: как разворовать остатки Украины. ЧАСТЬ 1

— Экс-советник и друг президента Сергей Шефир фигурировал не только в материалах, связанных с делом Германа Галущенко, но и в деле Одесского припортового завода и экс-главы Фонда госимущества Дмитрия Сенниченко. Сенниченко подозревается в организации преступной группировки и злоупотреблении служебным положением, что привело к завладению государственными средствами на сумму более 500 миллионов гривен. Основные эпизоды дела касаются махинаций во время продажи объектов государственного имущества, в частности Одесского припортового завода, а также в горно-химической промышленности.

Президент Владимир Зеленский и его экс-советник Сергей Шефир (справа), 2019 г. // Getty Images

Руководитель САП: — Дело в отношении бывшего руководителя Фонда госимущества и его преступной организации расследуется. Там много подозрений, есть и другие юрисдикции, создана специальная следственная группа. Проводятся поиски и аресты имущества за границей. Ключевым является решение вопроса экстрадиции лиц, которые скрываются. Здесь два проблемных момента: обвинение в ненадлежащих условиях содержания экстрадированных лиц и угроза безопасности лица в Украине из-за войны.

Вопрос частично решался благодаря предыдущему генеральному прокурору Костину, который вместе с Министерством юстиции отобрал учреждения для содержания экстрадированных, там сделали ремонты и провели обучение персонала. Гарантировано, что эти лица будут находиться только в таких учреждениях, если им изберут меру пресечения — содержание под стражей.

В итоге количество экстрадиций выросло, хотя это пока не высший уровень. Важные сдвиги произошли в таких странах, как Германия. Следующий шаг — Австрия, где больше всего фигурантов. Если другие страны также дадут экстрадицию, Австрии будет тяжело отказать.

Мы всегда коммуницируем на всех платформах, где встречаемся с партнерами и представителями других стран: «Смотрите, есть огромный запрос к Украине, которая должна должным образом бороться с коррупцией. Мы начинаем. Эти люди убегают в ваши страны, а вы их нам не выдаете. Мы осуждаем их заочно, направляем вам приговор, чтобы хотя бы конфисковать и вернуть средства к нам. Но вы и это не исполняете, потому что хотите приговор по общей процедуре. Но вы же, получается, сами ставите нас в патовую ситуацию».

Это интересно. За это жалуются в Google на Skelet.Org: 

• Владелицу Ibox Bank Алену Шевцову объявили в международный розыск
• Санкции против Андрея Матюхи, или почему FAVBET неприкасаем
• Иван Рудый, глава КРАИЛ, игнорирует российское происхождение казино Pin-Up Игоря Зотько
• Владелец ИГ Roosh Сергей Токаев и его связи с Россией
• Slots City Якова Финкельштейна. Российский След
• Анатолий Шкрибляк: маленький гигант большой коррупции. ЧАСТЬ 1
• Вадим Ермолаев: днепровский король воров, коньяков и контрабанды. ЧАСТЬ 1
• Автомошенники из Одессы открыли новый бизнес по продаже подержанных авто в Молдове
• Активист Гусаков получал средства через «дропы» и выводил через казино, — источники
• Большие разборки наркокартеля «Химпром»
• Скандал в Украине: юридические проблемы Soft2Bet раскрывают истинную цену MEGA

— То есть Сенниченко мы в Украине не увидим?

Руководитель САП: — Что касается его, как и других подозреваемых, то мы направили огромное количество запросов на экстрадицию в разные страны. В его случае процедура еще продолжается в Испании. В целом в этом деле начаты четыре экстрадиционные процедуры в разных странах, увидим, какой будет результат. Вопросы обычно решают до 9–10 месяцев, а может, и год, потому что есть способы затягивания. Фигуранты обращаются за предоставлением им статуса беженца, и суд останавливает экстрадицию, пока не решится этот вопрос. Потом происходит обжалование в судах всех инстанций. Когда процедура в отношении беженства завершится, суд продолжит рассмотрение дела об экстрадиции.

Аналогичная ситуация — с Соединенным Королевством. У нас там тоже есть часть фигурантов, для которых выписаны ордера на арест, и некоторых даже задерживают. Процесс экстрадиции уже начался, но он довольно длительный. В деле ОПЗ были задержания нескольких человек, и сейчас начинаются процедуры их экстрадиции.

— Как вы можете оценить масштаб убытков, нанесенных государству именно по этой схеме? Плюс вы забыли о Шефире. Насколько эта история была прикрыта политически?м

Руководитель САП: — Был публичный процесс рассмотрения мер пресечения, где коммуницировалось много переписки между фигурантами и их связями с должностными лицами в государстве. Я не хочу это комментировать, но кто ознакомился с информацией из публичных судебных заседаний, тот мог оценить их действия.

Однозначно это — масштабная история. И мы видим, куда двигаться дальше. Вопрос в сложности доказывания, когда человек не оставляет следов, не является подписантом документов или официально не дает указания, а лишь дает неофициальные команды. То есть организатора задокументировать сложнее всего. Это всегда так.

— Но вы же это как-то делаете?

Руководитель САП: — Пытаемся. Смотрите, сейчас 2025 год, все мы пользуемся телефонами. Фактически это — вся наша жизнь. Но мы не имеем права прослушивать телефоны. Если мы обращаемся в СБУ с этой просьбой, то наши фигуранты фактически сразу знают о том, что мы интересуемся их персоной. Поэтому мы не прослушиваем. Это все к разговору об эффективности. Проведен аудит НАБУ, и там есть список мер, которые нужно принять для увеличения эффективности. Там огромное количество законодательных решений, включая отмену вредных «поправок Лозового», создание независимого экспертного учреждения, а также возможность прослушивания независимо от СБУ. Эти вопросы поднимаются уже много лет, но по сути не решаются.

— Что нужно для того, чтобы вы имели возможность прослушивать телефоны?

Руководитель САП: — Правительство должно обеспечить финансирование этого проекта, а Служба безопасности — предоставить техническую возможность. Нужно также привлечь операторов мобильной связи.

— В ведении НАБУ — дело брата Андрея Ермака, Дениса Ермака. Это он торговал должностями или нет? Кто-то даст на это ответ пять лет спустя?

Руководитель САП: — При моей каденции я не помню такого дела. Но сейчас уточню. (Руководитель САП звонит. — И.В.). Как мне объяснили, НАБУ еще в 2020 году передало это дело полиции, а та — СБУ.

Денис Ермак, 2019 г. // Радіо Свобода

— А вы можете дать статистику дел, которые при вашей каденции по тем или иным причинам были переданы в другие правоохранительные органы — ГБР, БЭБ, МВД, СБУ?

Руководитель САП: — Нет, чтобы у нас против нашей воли забрали производство — такого не было. Только вследствие собственных решений, связанных с окончательным определением подследственности.

— А дело пятого президента Петра Порошенко, которое касается конфликта вокруг украинского участка нефтепродуктопровода «Самара—Западное направление»? По версии следствия и журналистских расследований, в 2017 году Рівненський хозяйственный суд под давлением администрации Порошенко передал трубу компании, связанной с Виктором Медведчуком. В дальнейшем дело расследовало НАБУ, а потом — СБУ. Почему так?

Руководитель САП: — Это было общее решение НАБУ и САП. Мы направили в суд часть производства в отношении экспертов-оценщиков, которые давали недостоверную оценку, утверждая, что была проведена модернизация трубы, хотя этого не произошло. Мы доказали, что ремонты никто не проводил и экспертиза была недостоверной. Также мы занимались иском о возвращении трубы государству. По итогам судебных разбирательств принято окончательное решение и вся труба передана государству. Во время расследования мы неоднократно обращались в ВАКС с ходатайствами, но нам отказывали из-за нарушения подследственности. Поэтому прокурор поддержал инициативу детективов, и были приняты решения передать дело в СБУ. Но буквально недавно дело вернулось к нам.

— Я знаю, что НАБУ колебалось, принимать ли его назад. То есть с доказательствами все благополучно, если все же забрали?

Руководитель САП: — Могу только сказать, что в нашей практике есть примеры, когда мы забирали дела по подследственности из других органов — и закрывали. Потому что формально — наша подследственность, но допущены вопиющие нарушения или есть существенные проблемы с доказательствами, а способы дособирать доказательную базу уже утрачены. Иногда таким образом коллеги из других правоохранительных органов пытаются «сбросить» нам свои недоработки: бывало, мы забирали дела, но после тщательного изучения возвращали их обратно. Но бывало и так, что забирали дело и успешно доводили до реализации.

— На этой неделе все желающие могли наблюдать за заседанием ВАКС в деле Нацгвардии, где фигурирует экс-начальник Луганской ОВА и уже экс-глава Мукачевской районной государственной администрации Сергей Гайдай. «Я знаю Ермака больше 20 лет, и он меня слушает». Это прокурор процитировал одну из записанных во время ОРД реплик Гайдая.

Экс-глава Луганской ОГА и уже экс-глава Мукачевской районной государственной администрации Сергей Гайдай на заседании ВАКС, 4 августа 2025 г. / Заседание ВАКС / Скриншот

Руководитель САП: — Прокурор озвучил это как один из рисков того, что подозреваемый связан с должностными лицами, имеющими влияние в государстве.

— Это вас как участников расследования мотивирует к дальнейшим действиям?

Руководитель САП: — Нужно понимать, что мы не занимаемся всей коррупцией. Когда были последние изменения в Уголовный кодекс, мы предлагали включить в наши субъекты руководителя офиса президента, его заместителей, заместителей руководителя Государственного бюро расследований, руководителей ОГА, ОВА, РГА. Но правоохранительный комитет этого не учел.

Должности руководителя и заместителей руководителя офиса президента не отнесены к нашей прямой подследственности. НАБУ имеет право расследовать коррупционные преступления, совершенные такими субъектами, только по четко определенным статьям Уголовного кодекса Украины и лишь при определенных условиях, если сумма неправомерной выгоды превышает в эквиваленте 40 тысяч долларов США, или если сумма причиненных убытков превышает 15 миллионов гривен.

Также при условии, что преступление совершено при соучастии других должностных лиц, которые прямо отнесены к нашей подследственности. Мы всегда высказывались о необходимости отнести эти должности и перечисленные выше к нашей подследственности.

По теме: «Манипуляции и попытка давления на суд»: в СБУ прокомментировали заявления Семена Кривоноса и Александра Клименко

Генпрокурор Кравченко стучит в дверь. НАБУ включило турборежим

«И за нами придут». Кто и как реализовал спецоперацию по уничтожению независимости НАБУ и САП?

Подписывайтесь на наши каналы в Telegram, Facebook, Twitter, ВК — Только новые лица из рубрики СКЛЕП!