Городское фентези о том, как правда всегда выплывает наружу, даже если ниточки расследования ведут на самый верх, а яблоко мэра Джулиани не дает ответа на самые простые вопросы.
Мэр Киева Виталий Кличко пришел на работу и увидел в холле здания КГГА еще два магазина «Рошен». Украдкой плюнув на двери первого и поцарапав заранее припасенным гвоздем витрину второго, Виталий одарил продавщиц неприязненной улыбкой, от которой обе заалели, как маки, и поехал на девятый этаж трудиться на благо киевлян, хотя иногда ему казалось, что эта работа высасывает из него жизнь.
В лифте с утра было светло: вкрутили лампочку, догадался мэр, хотя сколько она там провисит, сказать было трудно, потому что до вечера лампочка обычно не доживала — кто-то ее постоянно выкручивал, и Виталий почему-то думал, что это проявляет свою гражданскую позицию малой Гриценко, который явно пошел в папу-скопидома, известного, кроме всего прочего, дурным характером.
Пользуясь редкой возможностью, Виталий при свете лампы рассмотрел в зеркале лифта набитые костяшки своего лица и впервые за долгое время передернулся от отвращения: лицо было небритым и каким-то помятым, а выразительные спортивные глаза смотрели так, будто Кличко провел бурную ночь с несчастливым концом. В каком-то смысле так и было: с вечера из-за внезапного отключения горячей воды на профилактику у него забарахлила система «умный дом», Виталий полез с ремонтом, поломал отвертку и в сердцах бахнул по какой-то фигне кулаком, это оказалась жена, и они потом до утра мирились, растапливая камин, чтобы подогреть воды в серебряном ведерке для шампанского, а когда им это, в конце концов, удалось, Виталий случайно задел ведро щипцами для углей и наделал большого чаду, после чего, надев от разочарования ведро жене на голову, ушел на работу, громко хлопнув дверью по уху соседа, некстати подкравшегося послушать, что там у мэра случилось.
Тут в голову Виталия пришла удачная мысль. Загадочно усмехнувшись, мэр одним быстрым движением выкрутил лампочку лифта и сунул ее в карман, в котором уже лежали фломастер, гвоздь, декоративная гусятница и стеклянное яблочко — подарок бывшего мэра Нью-Йорка Джулиани.
— Горячая вода есть дома? — мрачно поинтересовался Виталий у секретарши, входя в приемную.
— Нету, Виталий Владимирович, — испуганно сказала секретарша. — Еще зимой отключили, у нас теплотрасса лопнула, а она возле милицейского госпиталя, и теперь мэрия говорит, что платить за ремонт должна милиция, а милиция говорит…
— Только давай мне тут без подробностей, раскудахталась, как корова. Камин тебе для чего? — строго оборвал ее Кличко. — Заместителя ко мне. Скажешь ему, что меня нет.
Враждебным вихрем ворвавшись в кабинет, мэр заперся изнутри, аккуратно снял с себя одежду, обмотался полотенцем и, тяжело шлепая босыми ногами по паркету, отправился в душ, где внезапно обнаружил лидера Радикальной партии Олэга Ляшко.
— Занято, — слабым голосом сказал Ляшко. — Но ты все равно заходи.
— Слушай, ну чего ты сюда повадился? — с ненавистью спросил Виталий, поглубже запахивая полотенце. — Что, горячей воды дома нету?
— Есть, — признался Ляшко, — но я хотел здесь. Понимаешь, у меня колонка, но Розита все время балуется и отключает ее, когда мы с друзьями заходим в душ…
— Так, пошел вон отсюда, — решительно прервал его Кличко. — А Левочкину передай, что если он хотя бы еще раз даст тебе ключ от моего кабинета…
— То что будет? — с вызовом переспросил Ляшко, покидая кабинку.
— Что надо, то и будет, — насупился мэр и повернул красный краник. Из душа полилась ледяная вода, и Кличко с воплем выскочил вслед за лидером Радикальной партии. — Это еще что за хулиганство?!
— Так отключили ж горячую воду, — пожал плечами Ляшко, надевая махровый халат, — я думал, ты в курсе. Вот когда я буду мэром, я запрещу это издевательство над киевлянами раз и навсегда.
Кличко в сердцах стеганул его полотенцем, и Ляшко, пожирая мэра восхищенным взглядом, улетел в шкаф.
— Вот там и сиди, левочкинская подстилка, — прорычал Кличко, поспешно одеваясь. — Ко мне сейчас люди придут.
— Сам левочкинская подстилка, — мстительно пробубнил Ляшко. — Аааа!
Лидер Радикальной партии с грохотом вылетел из шкафа. Лицо его раскраснелось от возбуждения.
— Там у тебя хтось есть, и вин шось не то робыть! — пожаловался он. Вслед за ним, смущенно потупив глаза, вышел ухоженный блондин в очках.
— Виталий, я сейчас вам все объясню, — поспешно сказал блондин, заметив, что Кличко уже размахнулся креслом. — Я ваш коллега из города Львова, прогрессивный мэр Садовый, так сказать, извольте видеть, буду баллотироваться в столице, пришел посмотреть свой будущий кабинет.
— Садовый! — всплеснул руками Ляшко. — Самый интеллигентный и красивый мэр Украины! Вот я дурак…
— Очкарик, — ревниво сказал Кличко, опуская кресло на место, — тоже мне, кандидат, чуть что, сразу в шкаф. Видел это?
Кличко достал из кармана яблочко мэра Джулиани и показал Садовому.
— Это яблочко мэра Джулиани, — сказал Садовый.
Кличко крякнул и с досадой спрятал яблочко обратно в карман.
— И что бы ты, Садовый, делал на моем месте, когда б у тебя во Львове кто-то отключил горячую воду на профилактику?
— А у нас ее во Львове сроду не было, — пожал плечами Садовый. — Дед рассказывал, при австрияках была, а потом пришли комиссары, и не стало.
— На фига мне твои австрияки, мне помыться надо! — с досадой воскликнул Кличко.
— Ну то визьмы и зробы! — неожиданно суровым голосом отчеканил Садовый. — Зробы и визьмы!
— Красты не дам! — машинально отозвался Ляшко.
— Безобразие, — вздохнул Виталий и опять вытащил из кармана стеклянное яблочко. — Интересно, что бы в такой ситуации сделал мэр Джулиани?
— Взяв бы и зробыв! — твердо сказал Садовый.
— Да не ты, — с издевкой сказал Ляшко.
— Тихо оба! — рявкнул Кличко и, замахнувшись кулаком, случайно сбил обоих на пол. После этого мэр Киева осторожно набрал номер на телефоне и стал ждать ответа, надеясь, что на другом конце провода будет занято.
— Здравствуйте, дорогой земляк! — раздался из трубки экзальтированный голос Рината Ахметова.
— Я не ваш земляк, — растерянно сказал Кличко. — Я мэр Киева Виталий Кличко.
— Но ведь Донбасс — это Украина, вы со мной согласны, Виталий?
— Ага, — смутился Кличко. — Согласен.
— Я рад, что мы достигли согласия, Виталий, — воскликнул Ринат. — До свидания!
— Эй, стоп! — поспешно сказал Кличко.
— Что? — удивился Ринат. — Вы разве не согласны? Это так печально, Виталий.
— Я не согласен, что ваше «Киевэнерго» начало отключать в Киеве горячую воду! — быстро сказал Кличко, вытирая со лба нервный пот подвернувшейся под руку декоративной гусятницей. — Какое вы имеете право?
— Спросите жителей Донбасса, как им сейчас живется, Виталий, — вздохнул Ринат и вдруг оглушительно загудел в невидимую дуду. Кличко скривился и поспешно убрал трубку от уха.
— Вот как им сейчас живется, — продолжил Ахметов с укоризной. — Вы по-прежнему согласны, что Донбасс — это Украина?
— По-прежнему, — сказал Виталий, чувствуя, что постепенно впадает в транс.
— Тогда, Виталий, я не вижу никаких разногласий, по которым в Киеве должна быть горячая вода, — радостно сказал Ахметов. — Вы со мной согласны?
— Согласен. То есть нет! — спохватился Кличко, яростно протирая глаза. — Мы же в Киевраде приняли постановление, по которому летом киевлянам нельзя отключать горячую воду!
— Так то летом, Виталий, — сладко возразил Ринат. — Здесь нет никакого разногласия, особенно учитывая то, что сейчас весна. Вы празднуете 9 мая, Виталий?
— Праздную, — с надеждой сказал Кличко.
— Тогда грейте воду заранее, — сказал Ринат и повесил трубку.
Из накатившей дремоты мэра вывело жужжание селектора.
— Виталий Владимирович, тут пришел малой Гриценко, — раздался голос секретарши. — Хочет с вами про какую-то лампочку поговорить.
— О! — обрадовался Кличко и вскочил, злобно потирая руки. — Зови!
В кабинет вошел депутат Гриценко-младший. Его честное лицо было искажено гневом, но Виталий не купился на эту примитивную пантомиму.
— Виталий Владимирович, кто-то выкрутил в лифте лампочку! — возмущенно воскликнул Гриценко. — Я думаю, что это сделали вы!
Кличко улыбнулся и с размаху бахнул его кулаком в живот.
— Вот тебе лампочки, — сказал он. — Вот тебе кражи в лифтах. Вот тебе горячая вода, вот тебе Донбасс — это Украина, вот тебе возьми и зробы, вот тебе гребаный «Рошен»!
— Кто тут говорит про «Рошен»? — раздался вдруг откуда-то из-под потолка радостный голос, и на стол киевского мэра плавно спланировал полуголый татуированный йог в чалме и шортах.
— Да никто, — буркнул Кличко, расстроенно плюхаясь в кресло. — Просто к слову пришлось.
Глава МЧС Шкиряк укоризненно покачал головой и с преувеличенной заботой помог депутату Гриценко подняться на ноги.
— Заявление будем писать, молодой человек? — спросил он.
— Не будем, — злобно сказал Гриценко. — Я с ним по-мужски разберусь.
— Весь в папу! — ослепительно улыбнулся Шкиряк, закрывая дверь за депутатом. — Всегда с гражданской позицией, отважен, смел!.. А вот у вас, Виталий, плохи дела. Поступила на вас жалоба сразу из двух магазинов «Рошен».
— Что, опять? — глупо хихикнул Ляшко.
— Я ничего не делал, — угрюмо сказал Кличко. — Киев — это Украина, вы согласны со мной, Зорян?
— Ай, бросьте эти донецкие штучки, со мной не прокатит, я работал советником у самого Авакова, — отмахнулся Шкиряк и, приняв традиционную таблетку, принялся нарезать круги вокруг люстры. — Итак, что же мы видим? Должностное лицо без аптечки, огнетушителя, плана эвакуации и даже знака аварийной остановки, залив глаза с утра, плюет на дверь магазина уважаемой фирмы «Рошен», а вторую и вовсе царапает гвоздем!
— Сколько? — процедил Кличко. — В смысле, сколько магазинов еще?
Шкиряк задумчиво закатил глаза к потолку:
— Ну, допустим, э…
В этот момент он, утратив бдительность, зацепился карманом за люстру, карман порвался, и из него на рабочий стол мэра посыпались лифтовые лампочки.
— Вилы святые, — протянул Ляшко потрясенно. — Вилы бессмертные…
— Ах ты, летун проклятый! — взревел Кличко и, подпрыгнув, поймал спикировавшего к окну Шкиряка за ногу. — Так это твоих рук дело!
— Это не то, что вы подумали! — закричал Шкиряк, тщетно глотая пилюли в попытке пройти сквозь стену. — Это досадное совпадение.
— Совпадение?! — рычал мэр. — Да я из-за тебя невинного человека, в живот, кулаком, а знаешь, к чему приравниваются кулаки чемпиона мира?.. Как мне теперь парню в глаза смотреть?!
— Визьмы и зробы, — невозмутимо сказал мэр Львова Садовый. — То есть возьми и спроси его еще раз. Ну, сколько магазинов.
— Нисколько! — поспешно сказал Шкиряк. — Конечно, нисколько. Куда ж еще, и так по мэрии от этих магазинов уже ни проехать ни пройти, только и делают, что жалобы на порядочных людей рассылают.
— Ладно, — выдохнул Кличко, постепенно успокаиваясь. — Так тому и быть, лети отсюда, йог пархатый, и попробуй мне только еще хоть раз!
Шкиряк смиренно вылетел в окно и, обернувшись напоследок, неожиданно показал мэру язык, от которого у всех присутствующих в кабинете по коже пробежал холодок. Кличко вскочил и с силой бросил в йога декоративную гусятницу, но тот выполнил мгновенный маневр уклонения, и гусятница, перелетев Крещатик, с душераздирающим треском врезалась в витрину магазина «Рошен».
— Блин, — сказал Кличко.
Где-то вдалеке завыла, приближаясь, милицейская сирена.
Василий Рыбников, специально для «КиевVласть»
Подписывайтесь на наши каналы в Telegram, Facebook, Twitter, ВК — Только новые лица из рубрики СКЛЕП!