Виталий Касько
Виталий Касько: «Пока генпрокурор будет проводить столько времени в АП, мы европейскую прокуратуру не построим». Почему прокуратура прогнила насквозь, а реформа прокуратуры — циничная инсценировка со стороны Порошенко и Шокина. (подробнее про него читайте в статье Виталий Касько – махинатор, коррупционер, «сбитый летчик»)
Заместитель генпрокурора Виталий Касько в ведомстве Шокина отвечает за международное сотрудничество. Уже в течение полутора лет он ведет диалог с европейскими партнерами об аресте и возвращении в Украину активов, которые были украдены чиновниками Януковича. В зоне ответственности Касько также расследование преступлений чиновников.
Широкой общественности фамилия прокурора стала известно после громкого скандала с так называемыми «бриллиантовыми прокурорами». В операции, реализованной вместе с заместителем главы ГПУ Давидом Сакварелидзе, Касько отвечал за процессуальные вопросы.
Летом громкий скандал выявил противоречия в руководстве ГПУ — Виктор Шокин не поддержал молодых заместителей и пытался дать делу задний ход. После огласки в прессе и реакции общественных активистов, мирить Шокина и Сакварелидзе взялся сам президент.
Дело, возбужденное против первого заместителя начальника Главного следственного управления ГПУ Владимира Шапакина и заместителя прокурора Киевской области Александра Корнийца, до сих пор расследуется. А Касько, после решения Сакварелидзе возглавить еще и прокуратуру Одесской области, потерял единственного единомышленника в ГПУ. Его отношения с другим руководством ведомства вряд ли можно назвать дружескими.
Сейчас Касько участвует в конкурсе на главу Антикоррупционной прокуратуры и вошел в список 15 финалистов, однако считает свои шансы невысокими.
В интервью «Украинской правде» Касько рассказывает о конфликте с генпрокурором Шокиным, расследовании громких дел и почему возвращение активов происходит медленно.
— Вы являетесь одним из претендентов на должность антикоррупционного прокурора …
— Действительно, подал документы на занятие должности руководителя специализированной антикоррупционной прокуратуры, но остается один момент. Я считаю, что если не будут внесены изменения в законодательство, и не будет обеспечена действительная независимость специализированного антикоррупционного прокурора, то смысла занимать эту должность не будет. Сегодня, насколько я знаю, есть законопроекты по этому поводу. Я поддерживаю внесение изменений в законодательство для обеспечения надлежащего уровня независимости специализированного антикоррупционного прокурора.
— То есть, если законопроекты не будут приняты, Вы в случае победы в конкурсе откажетесь от должности?
— Если будет, как сейчас, если не будет гарантий независимости специализированного антикоррупционного прокурора, то я не буду на это соглашаться.
— А какие угрозы сейчас существуют?
— Это очень простые угрозы. Генеральный прокурор может хоть завтра освободить от должности специализированного антикоррупционного прокурора. Начать по нему служебную проверку и уволить. Разве это гарантии независимости? Помещение, финансирование — все это зависит от доброй воли Генерального прокурора. Нет должного баланса, и специализированная антикоррупционная прокуратура имеет статус структурного подразделения Генпрокуратуры, так быть не должно.
— Вы думаете, что антикоррупционная прокуратура будет представлена новыми людьми?
— Если так не будет, то тогда, опять же, никакого смысла в специализированной антикоррупционной прокуратуре нет. Потому что, насколько я вижу со стороны, в НАБУ все же, когда речь идет о детективах, подавляющее большинство людей — это люди с желанием что-то изменить. Такой же должна быть специализированная антикоррупционная прокуратура. Потому что желание детективам НАБУ очень быстро отобьют, если прокурор, ведущий процессуальное руководство в производстве, будет все здоровые инициативы тушить. То есть обе структуры должны быть совершенно новыми и абсолютно с новыми взглядами. Если этого не произойдет, то специализированная антикоррупционная прокуратура убьет идею НАБУ.
— Антикоррупционная прокуратура может стать заложницей позиции НАБУ, которое может занимать политическую позицию? Даже если она будет самостоятельным органом, а НАБУ будет не самостоятельным, например …
— Специализированному антикоррупционному прокурору тогда будет сложнее, но это не безнадежная ситуация. Потому что прокурор в нынешнем уголовном процессе, если следователь отказывается работать, может взять все в свои руки и сам провести расследование. Конечно, это существенно снизит эффективность работы, но он имеет право делать все самостоятельно. Проблема, безусловно, тогда будет с оперативной поддержкой, с человеческими ресурсами и тому подобное. Поэтому еще раз говорю, что успех в сотрудничестве. Но даже если, например, где-то будет пробуксовывать, у спецпрокурора есть немалые полномочия, чтобы продемонстрировать в нескольких уголовных производствах, как следует работать.
— Почему Вы все же подаете свою кандидатуру на эту должность? Вам недостаточно нынешней зоны ответственности?
— Мне недостаточно уровня независимости заместителя генерального прокурора в нынешней системе прокуратуры.
— В чем именно?
— Очень просто. Система украинской прокуратуры до сих пор остается советской. Как бы ее не называли, как бы мы не рассказывали о том, что проведена реформа, она продолжает оставаться иерархической. Когда идет жесткое подчинение прокурора высшем по статусу, в конечном счете что-то изменить без политической воли одного человека в прокуратуре, то есть генерального прокурора, фактически невозможно.
— У Вас есть какие-то конкретные примеры того, как это влияло на Вашу работу в течение года?
— Очень много конкретных примеров. Например, начали мы расследовать одно известное уголовное производство, которое случайно оказалось у нас. Только провели первый допрос, где запахло перспективой этого уголовного производства, как человеку стало плохо. Это, кстати, прокурорский работник. Человек просит перенести дальнейший допрос, мы это делаем. Через несколько дней выносится постановление генерального прокурора о передаче производства от нас в Главное следственное управление. Вот вам и независимость.
— Сейчас обсуждается покушение на Шокина …
— Я был в Нью-Йорке во время «покушения».
— Что касается покушения — Вам не было стыдно?
— Было стыдно.
— Что Вы вообще думаете о покушении?
— У меня есть алиби (улыбается).
Подписывайтесь на наши каналы в Telegram, Facebook, Twitter, ВК — Только новые лица из рубрики СКЛЕП!