Интервью Жеваго для Forbes // Фото Наталья Кравчук
Один из самых богатых украинцев Константин Жеваго рискует потерять основные активы в Украине из-за конфликта с действующей властью. Какой выход из тупика? Первое большое интервью Жеваго после его отъезда из Украины. Forbes
В марте Константин Жеваго выиграл суд об экстрадиции в Украину, где его ожидает уголовное производство о мошенничестве в его бывшем банке «Финансы и Кредит», обанкротившемся в 2015-м. Пока Жеваго остается во Франции под подпиской о невыезде, почти каждую неделю поступают плохие новости с Родины.
Фамилия Жеваго фигурирует по делу о высокой коррупции в Верховном Суде (ВС) — НАБУ и САП подозревают предпринимателя в попытке заплатить $2,7 млн главе ВС Всеволоду Князеву за «правильное» решение по делу Полтавского ГОКа. Жеваго судится за свой главный актив с российской группой VS Energy, не оставляющей попыток вернуть 40,19% акций комбината, купленных Жеваго еще в 2002 году.
Ранее суд арестовал активы бизнесмена на 46 млрд грн и доли в трех ГОКах. БЭБ расследует занижение рентной платы на 10 млрд грн. «АвтоКрАЗ» национализировали за якобы саботирование заказов для Минобороны, фармкомпания «Артериум» подозревается в продолжении деятельности в РФ. Жеваго, который четвертый год не может ступить на украинскую землю, обвиняет в своих проблемах коррумпированных чиновников и силовиков, якобы получивших зеленый свет на свои действия в Офисе президента.
В 2022 году мажоритарный владелец горнодобывающей группы Ferrexpo и пятый номер списка самых богатых украинского Forbes обеднел на $1 млрд. Какое будущее ждет его бизнес-империю? В интервью предприниматель рассказал о противостоянии с Владимиром Зеленским, соглашении, которое ему предлагали в Офисе президента за закрытие дела «Финансы и Кредит», и как его активы переживают войну и прессинг оппонентов.
Оригинальное интервью Константина Жеваго нашему изданию было записано до публикацию «пленок Князева». После того как НАБУ обнародовало информацию об обыске, мы обратились в пресс-службу Жеваго и записали дополнительную часть.
Forbes публикует сокращенную и отредактированную для ясности версию интервью. Forbes готов предоставить возможность ответить лицам, упомянутым в интервью.
Интервью Жеваго: О «пленках Князева» и $2,7 млн за решение по Полтавскому ГОКу
Денис Кацило: Вы стали фигурантом дела о коррупции в Верховном Суде . Ваша пресс-служба распространила пресс-релиз , в котором отрицала обвинение. Как ваша фамилия оказалась рядом с Князевым по делу о взятке?
Я никакого отношения к этому делу не имею. Считаю, что дело компании Ferrexpo и мое имя появились там, потому что мы работали со многими юристами — нас защищало пять или шесть юридических компаний, и весь юридический рынок Украины знал это дело и ожидал решения. То есть 100% оно очень много обсуждалось повсюду.
Суть дела Полтавского ГОКа
12 сентября 2022 года Северный апелляционный хозяйственный суд довольно неожиданно признал недействительной покупку в 2002-м горнорудной компанией Ferrexpo Константина Жеваго 40,19% акций Полтавского ГОКа и передал их четырем компаниям, принадлежащим бывшим акционерам Полтавского ГОКа.
20 лет назад за контроль над этим ГОКом боролись Жеваго и VS Energy, среди ее бенефициаров тогда были российские бизнесмены и политики Александр Бабаков, Евгений Гинер и их партнеры, вместе они сконцентрировали 40,19% акций ГОКа. Жеваго с партнерами смог консолидировать в начале нулевых более 50% полтавского предприятия, операционный контроль был за ним. В 2002 году Жеваго договорился с россиянами о выкупе их доли за $27 млн.
Соглашение было структурировано через компании-нерезиденты с орбиты VS Energy: Gilson Investments, Calefort Developments, Emsworth Assets и Trimcroft Service, совокупно владевшие 40,19% акций ПГОКа. Покупателями со стороны Жеваго и его миноритарных партнеров выступили Eastcoast United Inc., Statex Corp., Newport Inc., Sayers Holdings Limited.
После нескольких дополнительных эмиссий и принудительного выкупа акций у миноритариев в рамках процедуры squeeze-out единственным акционером ПГОКа стала Ferrexpo.
В 2005 году россияне решили, что продешевили и обжаловали соглашение трехлетней давности в суде. Вроде бы точка по делу, которое длилось около 10 лет, была поставлена в 2015-м Высшим хозяйственным судом, который принял сторону Ferrexpo.
Следующий акт судебной драмы развернулся пять лет спустя и продолжается до сих пор. В первой половине 2020 года были поданы иски против законных держателей акций, а в мае 2021 года Хозяйственный суд Киева отказал Trimcroft Services признать недействительным договор купли-продажи 40,19% акций ПГОКа. Однако следующая инстанция — Северный апелляционный хозяйственный суд — приняла сторону истца.
19 апреля 2023 года Большая палата Верховного Суда Украины частично удовлетворила кассационную жалобу компании Ferrexpo AG о решении суда предыдущей инстанции. О последнем решении Верховного Суда упоминается в материалах НАБУ.
Д.К.: Как и от кого вы узнали о деле Князева?
С телевизора. Я начал получать сообщения в час ночи того дня, когда произошло задержание Князева. И где-то ориентировочно через два-три часа после того, как произошло задержание, начали появляться спекуляции в разных СМИ, в желтой прессе.
Понятно, что такое могло произойти в отношении любого человека. И это совпадало по времени с одним из крупнейших дел Верховного Суда, которое касалось пакета акций 40%, незаконно отобранных у Ferrexpo через 20 лет после того, как она его приобрела и который сегодня стоит несколько сотен миллионов долларов.
Мой ли голос на пленке? Допускаю, что это мог быть и я
Д.К.: Вы получали обращение со стороны правоохранительных органов?
Я не получал никакого обращения. Не понимаю свой статус по этому делу. Готовлю документы, чтобы обратиться за предоставлением объяснений по своему статусу. Я готов предоставить следствию любую информацию по этому делу. Я хочу сотрудничать и доказать, что никакого отношения ни я, ни наши юристы, ни компания Ferrexpo ни к каким незаконным действиям по этому делу или каким-либо другим делам не имели, не имеют и не будут иметь.
Д.К.: В опубликованных НАБУ пленках с записями разговоров один собеседник с голосом, похожим на ваш, представлен как Акционер. Чтобы быть точным, вы утверждаете, что Акционер с пленок не вы и голос не ваш?
Нет, я не утверждаю этого сейчас. Я хочу услышать эти пленки, потому что я их услышал из интернета. Хочу, чтобы их посмотрели мои юристы и была проведена экспертиза. Мы как огромная компания и я как предприниматель, имеющий собственность, промышленные объекты, другие компании, сотрудничаем со многими юридическими компаниями. Этих украинских компаний, пожалуй, более 20. Имея большой бизнес, у нас есть десятки, если не сотни судебных дел. Это — одно из важных, потому что касалось 40% пакета Полтавского ГОКа, являющегося одним из основных активов Ferrexpo. Безусловно, это дело вызывало у меня интерес, и я интересовался его ходом у своих юристов. По меньшей мере каждые две недели мне давали апдейт, что происходит, какие у нас шансы, выигрываем ли мы/проигрываем и т.д.
Именно по этому делу на нас работало пять юридических компаний. И с юристами этих юридических компаний я, конечно, общался. Но общался только с помощью компьютера — по электронной почте, Google, Zoom или Microsoft Teams. И, безусловно, все время, когда я подключался к таким разговорам, там присутствовали наши юристы, организовывавшие эти звонки.
Поэтому сказать вам, это мой голос на пленке или не мой, я сейчас не могу. Но допускаю, что это мог быть я, потому что я общался по крайней мере со всеми этими пятью компаниями в течение последнего минимум года.
Д.К.: Кроме юрфирмы «Ильяшев и Партнеры», о каких еще юрфирмах идет речь?
«Ильяшев и Партнеры» вели компанию Ferrexpo, другая компания вела Полтавский ГОК, третья компания вела торговца ценными бумагами, еще одна компания вела регистратор. И я просто не могу вам сейчас о них сказать, чтобы не перепутать.
Д.К.: У вас были контакты через посредников или непосредственно с кем-то из судей Верховного Суда?
Отвечаю со стопроцентной даже не вероятностью, а гарантией. Я не знаю ни одного судью Верховного Суда. Ни с одним судьей Верховного Суда я не встречался даже случайно, начиная с 2019 года. Почему 2019-го? До 2019 года я был народным депутатом и работал в Комитете Верховной Рады по правовым вопросам. И, безусловно, мы там рассматривали кандидатов на разные ступени судейства, поэтому случайные встречи могли быть. Но эти судьи… я даже не знаю, какова их судьба, профессионально ли они росли, стали ли судьями Верховного Суда, не стали ли.
Д.К.: В деле фигурирует неназванный руководитель адвокатского объединения, выступавший посредником между сторонами. По нашим данным, это управляющий партнер юрфирмы «Горецкий и Партнеры» Олег Горецкий. Вам о чем-то говорит эта фамилия?
Подтверждаю, что «Горецкий и Партнеры» работала для Полтавского и Еристовского ГОКов с 2019 года. Она получает деньги в соответствии с контрактами, заключаемыми с этими ГОКами в течение последних четырех-пяти лет. Она что-то выигрывала, проигрывала, и даже сегодня эта компания ведет два дела, никакого отношения к этому делу Верховного Суда не имеющих. Она ведет дела в Апелляционном суде Львова, а также в Киевском или Полтавском апелляционном судах.
Я не знаю, где именно, но мне доложили наши юристы, что это два дела. Я мог общаться с ним так же с помощью компьютера при участии наших юристов. У меня нет телефона этого человека, нет его электронного адреса, я никогда с этим человеком один на один лично не общался.
В 2022 году производство Ferrexpo упало на 46%. Прибыль группы сократилась на 50%, до $1,2 млрд. Показатель EBITDA сократился на 47%, до $765 млн. На фото — карьер Полтавского ГОКа Фото предоставлено пресс-службой
Д.К.: Вы сказали, что знаете заказчиков, можете их назвать?
Это российские владельцы, у которых мы приобрели этот пакет акций в 2002 году. Это Бабаков, Гинер, Воеводин. 100% к этому имеет отношение Коломойский, потому что он является их партнером в «Днепроспецстали» и других активах в Украине. Они были партнерами в Никопольском заводе ферросплавов вместе с Пинчуком. Это же известно всему рынку. Об этом пишет пресса, об этом говорится в материалах дела ПриватБанка, рассматриваемого в Лондоне. Мы понимаем, что директора британских компаний, пытавшиеся отобрать этот пакет на 40% акций (Полтавского ГОКа), являются директорами многих кипрских компаний и Коломойского, и Бабакова, и Воеводина, и Гинера. Таких совпадений просто так не бывает.
Д.К.: Ожидаете ли пересмотра решения по делу Полтавского ГОКа и VS Energy?
Рано об этом говорить, дождемся решения суда по поводу Князева. Во-вторых, решения принимались палатой из 21 человека. И если сегодня окажется, что Князев взяточник, это один человек. Как говорит народная мудрость, даже в семье встречаются уроды. Поэтому в этой ситуации, если из 21 судьи один, два или три оказались взяточниками, не значит, что остальные нечестные люди. Если не будет доказано, что там большинство людей было коррумпировано, скажем, из 18 человек 12 или 15 получили взятки от Князева, тогда, безусловно, решение будут пересматривать.
Интервью Жеваго. Экстрадиция
Борис Давиденко: Вы четвертый год не появляетесь в Украине. Где вы в последнее время живете, работаете?
Я работал и в Лондоне, и в Дубае, ныне нахожусь в Париже. На самом деле все это время я путешествовал по миру в соответствии с бизнес- и политическими обстоятельствами, требованиями или потребностями. И знаете, заявления разных силовых инстанций о том, что меня заявлено в розыск Интерполом, против меня какие-то там ведутся разные дела — это все, извините, просто ложь. Если бы я на самом деле был где-то в списках Интерпола, ну как бы я путешествовал по всему миру, как бы я прилетал из Нью-Йорка в Лондон, из Лондона в Дубай, из Дубая в Париж или Женеву, или Токио?
Б.Д.: Должны ли вы отмечаться в полиции Франции несколько раз в неделю?
Согласно процессу моей экстрадиции и апелляции, которую подала прокуратура Украины, я должен находиться только на территории континентальной Франции. И, безусловно, отмечаться электронным образом — гораздо реже, чем несколько раз в неделю.
Дело «Финансы и Кредит» и Гонтарева
Б.Д.: Дело, с которого начались ваши большие проблемы с государством — по выводу $113 млн из банка «Финансы и Кредит». Каков его процессуальный статус сейчас?
Дело остановлено, его не рассматривают, и оно может в таком виде находиться еще 50 лет. Именно этим меня пугают следователи и прокуроры. Говорят, что готовы его никогда не закрывать, чтобы я оставался в розыске. А я им говорил: ребята, ну где же я в розыске, я к вам обращался 15–17 раз, допросите меня, пожалуйста, дайте мне возможность альтернативы залога, я оплачу залог и расследуем это дело. Подадим его в суд или вы его закрываете. Я хочу вернуться в страну как можно быстрее — тогда и туда, где будут уважать мои базовые гражданские права в соответствии с Конституцией Украины.
Я готов встретиться с вами (представителями украинских правоохранительных органов) в любой стране мира или провести видеоконференцию. Не надо делать таких дел, чтобы показать меня в наручниках по телевидению ради своего пиара.
Б.Д.: Следователи говорят, что дело не двигается из-за невозможности вас допросить. Они требуют допроса на территории Украины.
А что им мешает допросить меня на территории Швейцарии, Великобритании или Франции? Закон это разрешает. Я не хочу, чтобы повторился 2019 год, когда коррумпированные политики позвали меня в Офис президента и сказали: либо вы платите такую сумму денег и мы это продаем обществу, что мы «расчехлили» олигарха, либо вы не платите такую сумму денег, после чего уезжаете. Я тогда говорил, что заплачу любую сумму, которую мне присудит Верховный Суд. Если я виноват — буду платить. Если не виноват — как объясню своим акционерам, партнерам, семье, что я должен платить политическую взятку?
Б.Д.: Мы слышали об этой истории, наверное, от ваших собеседников или причастных к ним из Офиса президента, что действительно после победы Зеленского и «Слуги народа» на парламентских выборах с вами встречались, и действительно был разговор о том, что вы гасите задолженность за убытки банка «Финансы и Кредит». И что с вас снимут все обвинения. С вами не договорились, потому что вы не захотели погашать всю эту сумму, а также выдвинули условие, чтобы вы были не одним крупным бизнесменом, идущим на такое понятийное соглашение с властями. Так ли это?
Вопрос о том, чтобы я был не единственным бизнесменом, вообще не стоял. Речь шла о том, что все владельцы банков заплатят доказанные через суд деньги.
А что касается выдвигаемых сумм — они были несоразмерны. Когда мне сказали, что мы должны заплатить кредиты судостроительного завода «Залив», расположенного в аннексированном Крыму, кредиты Стахановского вагоностроительного завода, который был уже в ОРЛО, я сказал — извините. Я честный предприниматель, который ожидал защиты своей собственности со стороны государства за уплачиваемые налоги. Так же, как вы ожидаете, что полиция будет защищать вашу машину, стоящую под домом, или ваш сон, когда вы спите ночью. Когда государство не защитило и у меня все это украли, порезали или аннексировали, ну скажите, почему я должен за эти активы платить в государство?
И еще, почему эти требования несправедливы. Государственные банки, потерявшие много активов в Крыму, ОРДЛО получили докапитализацию от государства. А частные банки, как говорила Гонтарева, были «до лампочки» и никого не беспокоили. При том, что по Конституции все формы собственности равны. Это свидетельствует о том, что ни Гонтарева не компетентна, ни правление, которое она привела.
Я готов заплатить все, что я должен, по закону. Сумму должен определить суд
Б.Д.: Но ведь было ваше публичное заявление о готовности компенсировать из собственного кармана убытки, понесенные государством за «Финансы и Кредит». О какой справедливой сумме идет речь?
Справедливая сумма должна быть исчислена Национальным банком Украины и Фондом гарантирования вкладов. Надо считать. Потому что Нацбанк выдавал кредиты рефинансирования под обязательства и под оцениваемые твердые залоги. Безусловно, эти залоги подешевели, потому что в стране война. Это форс-мажор. Я готов заплатить то, что должен, по закону, но нужно это доказать в суде.
Б.Д.: Я согласен, что точку по делу «Финансов и Кредита» должен поставить суд: были ли вы причастны или ваш менеджмент…
Я просто хочу сказать, что спасал банк и вложил туда огромную кучу денег, один из немногих. И после этого Гонтарева его закрыла. В угоду не финансовым, а личным обстоятельствам.
Б.Д.: Я хотел бы вернуться к вопросу сумм. Фонд гарантирования вкладов говорит, что общий ущерб государства — 15,5 млрд грн по делу банка «Финансы и Кредит», а ущерб по вине менеджмента (где они подозревают и собственников) — 12,7 млрд грн. Насколько ваше предложение близко к этой сумме?
Не близко. Нельзя переводить вину государства на владельцев банка. Туда включается Стахановский вагоностроительный завод, который при реализации $900 млн в год выпускал 9000 вагонов. Он имел EBITDA более $100 млн. Там работало 5600 человек. Да, имел кредиты $170 млн от разных банков, в частности от «Финансы и Кредит». Но это здоровые метрики. Если долг до EBITDA был меньше двух — это здоровая ситуация.
Теперь государство говорит, чтобы мы погасили все, что должны по Стахановскому заводу и керченскому заводу «Залив». Я говорю — нет. Если я потерял эти активы в Луганской области, потому что вы меня не защитили, то вы ответственны за это. Именно государство с нашими Вооруженными силами должно было защищать Крым и восточные области, но оказалось неготовым. Если не согласны — пойдем в суд. Если суд скажет, что я должен заплатить за Крым, Луганск и Донецк — я буду платить.
Интервью Жеваго: Богдан, Ермак, Рябошапка. О предложениях из Офиса президента
Б.Д.: В 2019 году у вас была серия разговоров с приближенными к Офису президента политиками…
Непосредственно с руководителями Офиса президента. Это люди, которые эту ситуацию сделали, возбудили эти дела, выдали мне подозрение, которое без смеха читать невозможно.
Б.Д.: Это было, когда Офис президента возглавлял Андрей Богдан?
Это было во времена политиков, занимавшихся политической коррупцией. Именно эти разговоры я имел с Богданом, с Рябошапкой, который был ставленником Богдана. Богдан ему звонил по телефону и говорил: сейчас делайте ему уголовное дело, отдавайте ему подозрение. Помню, как прокурор Рябошапка вышел на трибуну и сказал, что Жеваго будет сидеть в тюрьме. Не может так говорить прокурор страны, пока нет решения суда — у нас есть презумпция невиновности.
Б.Д.: После 2019 года и смены Богдана у вас были контакты с Офисом президента?
Были контакты, но я видел нежелание людей, во-первых, следовать закону, а во-вторых, просто доводить это дело до суда.
В попытке VS Energy вернуть акции Ferrexpo заинтересован Коломойский. Государство как минимум рассматривало вариант дальнейшей национализации
Б.Д.: Что вам говорят и особенно интересно, кто с вами общается от власти? Как звучит предложение?
Нет предложения от власти, вообще нет. То есть, они говорят, что мы будем вести ситуацию так, как мы ведем, потому что она очень хорошо продается в телевизор, очень хорошо продается пиарно. Что мы арестовываем господина Жеваго во Франции, будем экстрадировать, будем делать третье, пятое, десятое. Конечно, я буду защищаться.
Я за то, чтобы как можно скорее мы все расследовали и либо закрыли дело, либо передали его в суд. И поверьте, чтобы это сделать, нужно желание прокуратуры, желание ГБР. У меня есть такое желание. А у них — нет, они получают это желание только из Офиса президента.
Б.Д.: У нас есть неподтвержденная информация, что после начала большой войны Офис президента разговаривал с крупным бизнесом и, в частности, вам предложили выделить помощь армии в размере $60 млн. Вы не согласились на эти условия и якобы этим еще больше обострили отношения с властью.
Не было никакого разговора ни с кем из Офиса президента. Не было вообще разговора ни о $30 млн, ни о $60 млн, ни о $100 млн. Как началась война, все мои предприятия заплатили налоги заранее. Ferrexpo — 1 млрд грн предоплаты бюджета. Остальные предприятия вместе уплатили $10–12 млн. В целом мы оплатили $55 млн предоплаты по налогам. На гражданские нужды мы еще предоставили более $50 млн.
Битва за главный актив
Д.К.: Вернемся к публично проявившемуся в сентябре 2022 года сюжету, связанному с попыткой российской группы VS Energy вернуть контроль над Полтавским ГОКом. Как вы это трактуете, учитывая, что сделка датируется началом нулевых лет?
Как мошенничество. Они получили справедливую цену за проданные в 2002 году акции. Соглашением были удовлетворены обе стороны. Уже после того, как мы с ними рассчитались, в три ГОКа Ferrexpo было вложено $3,2 млрд. В Полтавский ГОК наибольшую часть — где-то $1,8 млрд. Я понимаю, что есть огромный соблазн получить 40% от $1,8 млрд — это $800 млн.
Д.К.: Речь идет о компенсации или возвращении акций?
Сначала речь шла о компенсации. Они приходили раз в два года. Я отказывался общаться, но они пытались находить меня через разных коррумпированных политиков, партнеров или где-нибудь в Лондоне, Нью-Йорке. И все время это было в повестке дня.
Б.Д.: Константин, ситуация выглядит максимально странно.
Подсанкционные российские бизнесмены, которые не могут приблизиться к Украине на расстояние выстрела, подают на вас иск в украинские суды. Поэтому, конечно, у бизнес-сообщества возникают подозрения, что за этим кто-то стоит. Есть две версии. Первая (о которой вы говорили) — есть заинтересованность от Игоря Коломойского, у которого это не первая попытка завладеть Ferrexpo. Вторая — по возвращении российскими бенефициарами 40% Полтавского ГОКа эта доля будет национализирована, и государство таким образом получит контроль над одной из крупнейших горнодобывающих компаний Украины. Какая из этих версий более близка к реальности?
Мы не знаем, какая версия правдива. То, что заинтересован в этом Коломойский, это 100%. У тех компаний, которые были когда-то за российскими подсанкционными лицами, есть общий менеджмент со многими компаниями Коломойского. Это просто так не бывает. Не бывает так, что на Кипре, где есть миллионы компаний, почему-то одни и те же юристы были исполнительными лицами и в этих судящихся со мной компаниях, и в компаниях, которым принадлежит часть «Укрнафты» или другие компании, отношение к которым имеет господин Коломойский.
Я не исключаю, что и государство через Офис президента могло разведать возможность как минимум национализировать этот пакет акций, если он достанется россиянам.
Д.К.: С вами обсуждали возможную национализацию?
Нет. Разговоры следует вести тогда, когда будет предмет этого разговора.
Д.К.: У вас есть план спасения Ferrexpo от посягательств украинской власти?
У меня нет такого плана, потому что Ferrexpo не нужно спасать. Ferrexpo — публичная компания, которая котируется на основной площадке Лондонской фондовой биржи, имеющая в капитале крупнейших в мире акционеров, таких как BlackRock и JP Morgan Asset Management. Акционеры, вместе со мной вложившие в компанию $3,2 млрд, имеют право защитить себя сами.
Как работает Ferrexpo
Б.Д.: У Ferrexpo есть 10-миллиардный спор с налоговой, в рамках которого счета Полтавского ГОКа заморожены с начала года. Как работает ГОК с замороженными счетами?
10 млрд грн плавно перешли в 2 млрд грн. Это дело так же пиарное — видосик нужно продать. Никакого смысла в этих обвинениях нет. Это дело не выдержит ни одного суда. Есть все экспертизы, что все это просто сплошная ложь.
Б.Д.: Действительно, это дело вызывает немало вопросов, потому что похожая фабула была по делу налоговой против АМКР, и там налоговая проиграла в Верховном Суде. Но есть арестованные счета, и недавно у вас уволился многолетний генеральный директор . Насколько от максимальных мощностей сейчас работает Полтавский ГОК?
Генеральный директор уволился после того, как проработал в компании девять лет. Это очень простая ситуация для всех западных специалистов: они работают циклами по 5–10 лет, после чего меняют место работы. Безусловно, война внесла свои коррективы. Ибо человек сам понимает, что в условиях войны не может на 100% реализовывать свой профессионализм. И когда человек не может просто заехать в страну, потому что правительство его страны, Австралии, просто рекомендует всем австралийцам не находиться на территории Украины.
Относительно загруженности — компания работает настолько, насколько может логистически вывозить свою продукцию на рынки и насколько может иметь электричество для производства. Когда не было электричества, компания не работала, она останавливалась и в ноябре — начале декабря, отгружая продукцию со складов. Компания просто имела оборотные средства, чтобы производить продукцию и обеспечивать контракты. Во-вторых, логистика с закрытыми портами не позволяет работать более чем на 30–40% — потребление в Европе ограничено, а доставка ее в любой заграничный порт очень дорогая и делает продукцию неконкурентоспособной.
Б.Д.: Ваша доля в Ferrexpo уменьшилась с 50,3% до 49,5%. С чем это связано?
Никакие акции не выпускались, никакие акции не продавались. Это связано с тем, что нужно было пополнить траст рабочих дополнительными treasure shares (казначейские акции), поскольку были исчерпаны акции, которые туда были положены в 2007 году. Прошло перечисление и соответствующим образом моя доля снизилась до 49,5% акций. Это плановая ситуация, которую мы пытались сделать еще в 2017 году. На самом деле, решение принято по рекомендации британского регулятора FCA (Financial Conduct Authority), который требует, чтобы компания выполняла регуляции, присущие британскому рынку.
Интервью Жеваго для Forbes
Национализация «АвтоКрАЗа»
Б.Д.: В конце прошлого года национализировали «АвтоКрАЗ». Что вы собираетесь делать? Вы обжалуете это решение?
Безусловно. Я «АвтоКрАЗом» очень горжусь. Посмотрите на фон за моей спиной. Это ракетный комплекс «Нептун», стоящий на шасси КрАЗа. Эти ракеты героически и символически потопили крейсер «Москва». Разработка шасси для «Нептуна», построенного совместно с КБ «Луч», стоила мне как акционеру нескольких десятков миллионов гривен. Если бы государство хотело на самом деле развивать предприятие, оно заказывало бы эти комплексы. Но как в свое время коррумпированные власти Порошенко покупали МАЗы в украинскую армию вместо того, чтобы покупать КрАЗы, таким же образом эта власть вместо того, чтобы покупать КрАЗы, весь предыдущий год покупала грузовики «Татра».
Константин Жеваго. Скриншот из интервью Forbes Ukraine. Май 2023-го
Б.Д.: Резников говорит, что причиной национализации является именно затягивание и невыполнение государственного заказа в 2022 году.
Это ложь. Они не хотели нам платить за машины, которые уже были собраны. Отказывались платить курсовую разницу после того, как курс вырос до 36 грн/$, а контракты заключали по курсу 28 грн/$. Мы сказали: «Пожалуйста, по-честному компенсируйте нам стоимость, потому что многие компоненты мы покупаем за доллары». Вместо этого покупали «Татры», которые дороже в четыре раза — и за доллары и евро, а не за украинскую гривну.
Мы готовы были предоставить гарантии (выполнение госзаказа. — Forbes), но на условиях предоплаты. Готовы положить доллары на счета любого государственного банка и предоставить гарантию на всю сумму предоплаты, что вы эти деньги получите, если мы не поставим автомобили. Нам предлагают контракты без предоплаты, а потом не платят год, два, три… Меняется курс, есть суды, уголовные дела.
В 2022 году Вооруженные силы не приобрели у нас ни одного автомобиля. Перед этим приобрели пять автомобилей без предоплаты. Еще пять отказались покупать и продали их с убытком для предприятия уже после национализации в январе 2023-го. После национализации, в ноябре, до марта заработная плата не выплачивалась, потому что не было ни одного заказа. Государство нам отказывалось платить 4,5 млн грн за автомобиль, сегодня же для себя заключило с «КрАЗом» контракт на те же автомобили уже по 5,6 млн грн за авто.
Б.Д.: Что вы собираетесь делать, каков ваш план борьбы за этот актив?
Действовать в рамках действующего законодательства.
Б.Д.: Судебных исков нет?
Процедура позволяет идти с иском сразу в Верховный Суд. Готовим. Будем действовать в рамках законодательства и надеемся на ум руководителей государства, которые все же посмотрят и скажут, что когда люди готовы давать продукцию под гарантию, лучше пусть они делают.
«Артериум» и «Росава». О делах в других бизнесах
Б.Д.: У вас нет таких проблем в «Артериуме» , как в предыдущих активах. Как себя чувствует ваш фармацевтический бизнес?
Главная задача на 2023 год — не упасть по отношению к 2022-му. Потому что рынок очень сократился. О развитии и дополнительных инвестициях будем говорить в мирное время.
Д.К.: «Артериум» «подозревают в коллаборационной деятельности, работе в РФ. Компания заявляла, что полностью вышла из российского рынка. Как объясняете это дело?
Это тоже пиар. Еще в начале войны все поставки были закрыты, контракты разорваны. Нет никакого сотрудничества с никакими рынками, которые являются агрессорами или агрессивно настроенными по отношению к Украине. И быть его не может.
Мой сын, окончивший университет в США и имеющий экономическо-медийную профессию, понимает, как сделать телеканал привлекательным с точки зрения увеличения стоимости бизнеса
Д.К.: «Росава» и Белоцерковская ТЭЦ — планируете ли бороться за эти активы?
Безусловно, мы там большие акционеры, крупные кредиторы.
Д.К.: Оказываете влияние на операционную деятельность?
Да, но не такое влияние, какое имели до тех пор, как началась война.
Д.К.: То есть менеджмент там сейчас ваш?
Менеджмент смешанный. Там есть кредиторы, которые приобрели кредиторскую задолженность от Фонда гарантирования вкладов. То есть долг есть, и нужно что-то с ним делать. В конце концов, как-нибудь разберемся, и дальше, надеюсь, будет развиваться.
Интервью Жеваго: Об ответе Зеленскому на призыв вернуться в Украину и иск в ЕСПЧ
Д.К.: В начале 2020 года Владимир Зеленский, посещавший производство КрАЗов в Кременчуге, просит вас вернуться в Украину, чтобы решить ваши проблемы. Может, стоило прислушаться?
Это был очень хороший видосик, но хочу сказать, что я ни о чем не жалею. Я вернулся и к нему, и к Ермаку, но, к сожалению, никто из них со мной разговаривать не захотел. Я сам лично звонил по телефонам, которые мне предоставили, мои секретари обращались 5–10 раз, но безрезультатно.
Д.К.: А что нужно было, чтобы вы приехали тогда в Украину?
Неделя времени. Мне нужно было решить проблемы со здоровьем. Я все время провожу какие-то обследования, потому что морально-психологическая ситуация тяжелая. Тяжелая с точки зрения войны, тяжелая с точки зрения того, как работают бизнесы, что меня преследуют по политическим мотивам. Я готов приехать в течение недели. Я закончу завтра все свои медицинские дела, мне 100% будет гораздо лучше морально-психологически, когда я пойму, что власть хочет делать все по-честному и согласно закону. Для нас главное сейчас — это победить (в войне с Россией). Но для этого нужно, чтобы власть начала уважать гражданские права — мои и многих люди в нашей стране. У меня есть статистика Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ): из 197 дел, рассмотренных в 2022 году, 194 не в пользу Украины. И это о многом говорит.
Б.Д.: А у вас есть иск в ЕСПЧ?
Мои юристы его подали. Мы уверены, что получим положительный ответ, потому что огромное количество нарушений в действиях ГБР, прокуратуры против меня.
Б.Д.: По делу банка «Финансы и Кредит»?
Да.
Футбол и медиабизнес
Б.Д.: Как долго планируете финансировать футбольную команду «Ворскла»?
Я поддерживаю клуб с 2004 года. И, безусловно, будем это делать вместе со спонсорами и в это сложное время.
Д.К.: Какой годовой бюджет «Ворсклы»? Зачем вам футбольный клуб в стране, где спорт никогда не являлся бизнесом?
Это не прибыльный бизнес и никогда им не являлся. Это инвестиции в будущее, в развитие спорта. Я уверен, что когда мы станем частью Европейского Союза, ситуация в спорте будет такой же, как в Польше, Чехии, Словакии, Венгрии. То есть футбол станет прибыльным бизнесом. Что касается цифр, я бы не хотел их сейчас называть. Естественно, бюджеты уменьшились по сравнению с довоенными временами.
Д.К.: Бюджет меньше, чем $10 млн?
Да. Но этого достаточно, чтобы команда принимала участие во всех соревнованиях и доказывала своими результатами амбиции занимать самые высокие строчки в турнирной таблице.
Б.Д.: Ваш сын Иван — крупный акционер телеканала «Эспрессо». Ценой чего финансируется канал?
Действительно, мой сын, окончивший университет в США и имеющий экономическо-медийную профессию, понимает, как сделать телеканал привлекательным с точки зрения увеличения стоимости бизнеса. Это было его предложение, его решение инвестировать в канал, потому что он видит большие возможности в увеличении стоимости капитала, вложенного в медийный бизнес. Именно после того, как Украина станет частью европейского сообщества.
Потому что все наши восточноевропейские партнеры — Польша, Словакия, Чехия, Венгрия — имеют прибыльный медийный бизнес, который стоит достаточно дорого. И эти медийные бизнесы интересны большим корпорациям. Такие корпорации, как News Corp., заинтересованы в приобретении каналов на восточноевропейских рынках. Мой сын и я уверены, что они будут заинтересованы в качественных украинских каналах.
Д.К.: У Ивана есть формальная или неформальная должность на телеканале?
У Ивана, как и у меня, нет никакой должности, как и у любых других членов моей семьи нет какой-либо официальной должности на канале. Он владелец большей части канала «Эспрессо», и в этом заключается его роль — стратегически определяет направление развития.
Б.Д.: По вашему ответу понял, что стратегия — выращивать капитализацию компании для будущего соглашения. А операционно канал дотационный?
Операционно канал убыточный, как и все каналы в Украине. Все это работа на будущее. Что-то покрывается рекламой, но этого недостаточно.
Б.Д.: Каков размер этих дотаций?
Есть рекламодатели, покрывающие рекламой бюджет телеканала. Но мы понимаем, что эти рекламные выплаты, которым мы либо чем-то помогаем, либо просим: пожалуйста, помогите нам как каналу сделать такую рекламу, потому что это позволит каналу выживать. Эти рекламодатели терпят убытки, но они понимают, что эти деньги они вернут либо вместе с группой, либо когда закончится война. Мы даже рассматривали возможность, когда истечет время, передать часть в канале провайдерам рекламы.
Б.Д.: Мы посчитали, что у вас большой запас ликвидности — по нашим расчетам, примерно $600 млн. Смотрите ли на новые бизнес-возможности? Где и на какие секторы?
Некоторые предприятия группы имеют самые большие кредитные рейтинги в Украине. Потому что с 2014 года и до 2021-го мы погасили все долги. Конечно, мы накапливали ликвидность. Есть достаточная ликвидность, чтобы поддерживать ситуацию военного положения для предприятий. Не можем инвестировать, потому что акционеры и директора просят этого не делать. Никто не понимает, как будет вести себя враг, как будет применяться мобилизация в армию, что будет происходить с тактическим ядерным оружием. Наша главная цель и задача — выиграть войну на условиях Украины и после этого инвестировать.
Что касается инвестирования в любые другие бизнесы, в любых других странах, во время военного положения я на это не смотрю и не рассматриваю такую ситуацию. Я хочу иметь 100% понимание, что происходит в стране, как будет выглядеть победа и мир с агрессором РФ, и только после этого будем принимать какие-либо решения.
О Порошенко, «Роттердам+», яхте «Z» и будущем
Б.Д.: В 2023 году в Украине остались олигархи в классическом определении? И кто это?
Те люди, которые сегодня используют государство в своих корыстных бизнес-интересах. Слава богу, у нас есть гражданское общество, есть свободные, независимые медиа. И они многое показывают. Если кто-то получает деньги благодаря или «Роттердам+», как это было при Порошенко, или «Центрэнерго» благодаря этой власти, или «Большому строительству», которое в народе называют «большим воровством» — это все олигархия. И мы будем и должны с этим бороться. Потому что я все время боролся с этим «Роттердам+» — все мои предприятия переплачивали в год $100 млн из-за этой формулы. И мы боролись за свое, потому что я должен защищать своих людей, предприятия, свои инвестиции, рабочие места, доходы наших сотрудников и налоги в бюджеты.
Из-за «Роттердам+» мои бизнесы переплачивали $100 млн в год
Б.Д.: Вопрос касается вашей яхты «Z» . Понятно, что это первая буква вашей фамилии, но в контексте войны это воспринимается неоднозначно. Почему вы ее не переименовали?
Знаете, была хороша такая фраза в мультфильме о капитане Врунгеле: «Как вы яхту назовете, так она и поплывет». У них была «Победа», а после того, как упали две буквы, осталась «Беда». Будучи суеверным человеком, я этого не буду делать. В свое время я строил эту лодку, вкладывал туда душу, деньги и дал ей название своей семьи, которое касается не только меня, но и моих родителей, всех моих поколений, моих детей в частности.
Так случайно случилось, что Путин со своими военными извергами, которые совершали агрессию против Украины, нарисовали букву «Z» на военной технике. Могли также нарисовать и «О», и «W», и все остальное. Но это не значит, что я должен переименовывать все, что у меня есть с этой буквой, в том числе и мою фамилию. Фамилии Зеленского и Залужного тоже начинаются с буквы «Z». Это не значит, что они должны менять фамилии и становиться другими людьми.
65-метровую яхту Z стоимостью $70 млн по заказу Жеваго построила компания Amels в 2014 году. Фото Forbes
Д.К.: Вы сказали, что ни о чем не сожалеете. Что бы вы сделали иначе в 2014–2022 годах?
Каждый раз, принимая любые решения, я считал, что это самое лучшее решение. Я не жалею ни о чем, я все делал и сделал правильно. Единственное, в чем себя, может, корю или критикую, что, пожалуй, не нужно было идти в зарубу с руководством НБУ в 2015 году и пытаться изменить их мнение.
Б.Д.: Вынос на обложке Forbes 2011 года с вашим изображением звучал так: «Константин Жеваго стал миллиардером в 33 года. Устоит ли он перед ударами судьбы?». Как бы вы ответили на этот вопрос сейчас?
Собаки лают, а караван идет. Если ты делаешь в жизни все правильно, делаешь все по закону, честно, то успех 100% придет и никуда не денется. С 2011 года и сегодня произошло то, что произошло, и я нахожусь там, где нахожусь. Посмотрим, что будет в следующие 10 лет.
Денис Кацило, Борис Давиденко
Ferrexpo пытается оставить арестованного во Франции Константина Жеваго без контрольного пакета
Короткая счастливая жизнь банка г-на Жеваго. ОБНОВЛЕНО
«Постричь» Жеваго: почему власть взялась за олигарха
Интервью Жеваго / Интервью Жеваго / Интервью Жеваго / Интервью Жеваго / Интервью Жеваго / Интервью Жеваго /Интервью Жеваго / Интервью Жеваго / Интервью Жеваго / Интервью Жеваго / Интервью Жеваго / Интервью Жеваго / Интервью Жеваго