Шалва Гибрадзе
В прошлой публикации мы остановились на том, что в поле зрения владельца «Эстар» Вадима Варшавского появился владелец ООО «Новороссийcкий прокатный завод» Шалва Гибрадзе…
Поле битвы принадлежит мародёрам
Сам Гибрадзе — личность во всех отношениях непростая. На Кубани его имя очень известно. В прессе там и сям мелькают публикации, в которых этого бизнесмена связывают то с депутатами Госдумы, то с криминальными авторитетами. Но, как бы там ни было, «Новороссийcкий прокатный завод» считается конкурентом «Эстара».
Узнав о том, что у Варшавского проблемы, Гибрадзе предложил ему продать Ростовский электрометаллургический завод (РЭМЗ) за 8,865 миллиарда рублей. Из этих денег 7,985 миллиарда предназначались к выплате банку «Траст», а ещё 700 миллионов — Федеральной налоговой службе, как задолженности по налогам.
При этом Гибрадзе обещал Варшавскому, что с помощью «своих ставленников в силовых структурах», в частности, начальника правового управления Генеральной прокуратуры РФ Артур Завалунова и адвоката Эдуарда Буданцева, без личного участия Варшавского, погасит задолженность РЭМЗ перед налоговой, и выкупит долги завода у банка «Траст» по вышеназванному номиналу — 8,685 миллиарда рублей.
Для этого в марте 2019 юристы Гибрадзе подготовили меморандум о взаимопонимании. По его условиям, покупателем завода выступало ООО «Новосталь», которое полностью принадлежит самому Гибрадзе и аффилированным с ним людям. Позже Варшавскому показали копии обращений, якобы направленных банку «Траст».
И вот в декабре 2019 года Варшавского приговаривают к трём с половиной годам общего режима, а а уже в январе 2020 года имущество РЭМЗ выставили на торги. При этом завод оценили в 6,5 миллиарда рублей. Но ещё раньше — в апреле 2019 года — Арбитражный суд Ростовской области признал РЭМЗ банкротом, а потом открыл процедуру конкурсного производства в отношении предприятия. Конкурсным управляющим суд поставил Александра Шадрина, которого подготовил всё тот же Гибрадзе.
В тот же день 19 апреля 2019 года некий Артём Колчекьян купил 100% доли в уставном капитале ООО «Тихий Дон 3000». Последняя, к слову, зарегистрировалась в Ростове в феврале 2017 года. Основной вид деятельности — производство чугуна, стали и ферросплавов. Сам Колчекьян к тому моменту был уже пятым по счёту учредителем «Тихого Дона 3000». Потом Шадрин и Колчекьян заключили договор, по которому единственным контрагентом по поставкам давальческого сырья у РЭМЗ стало «Тихий Дон 3000».
Никаких денег банку «Траст» и налоговикам Гибрадзе, по нашим сведениям, не заплатил. Зато РЭМЗ на торгах за те самые 6,5 миллиарда рублей купило… ООО «Новороссийский прокатный завод». То есть, всё тот же Шалва Гибрадзе.
Трудно сказать, чего хотел Габриадзе, однако всё тот же Арбитражный суд Ростовской области в мае прошлого года запретил конкурсному управляющему РЭМЗ Шадрину распределять между кредиторами те самые 6,5 миллиарда рублей — по требованию банка «Траст».
На сегодня судьба РЭМЗ такова: на его базе компания «Донэлектросталь» построит в Ростовской области за 20 миллиардов рублей комбинат полного цикла мощностью более 1 миллиона тонн проката в год. Об этом в июле этого года губернатор Ростовской области Василий Голубев и директор «Донэлектростали» Владимер Гвердцители подписали соглашение.
Об этой компании дотошные ростовские журналисты раскопали один любопытный факт: принадлежность «Донэлектростали» к Новороссийскому прокатному заводу Гвердцители отрицает. При этом, он всячески подчёркивает, что он с компанией Гибрадзе — партнёры. Однако анализ финансовых показателей обеих фирм показывает, что Гибрадзе, в отличие от Гвердцители, может «потянуть» такие инвестиции. Потому что у «Донэлектростали» выручки нет. Зато есть убыток — 72 тысячи рублей. А вот дела ООО «Новороссийский прокатный завод» в 2020 году дела были не в пример лучше: его выручка за 2020 год превысила 13,5 миллиарда рублей.
От рассвета до заката
Как бы там ни было, но когда Варшавский окажется на свободе, история металлургии в Ростовской области, в том числе, может пойти по пути, весьма нежелательному для Гибрадзе и его присных. В этом контексте есть предположение, что Гибрадзе выгодно, чтобы Варшавский сел в тюрьму надолго.
А что «Мечел»? 30 августа этого года Арбитражный суд Челябинской области начал рассмотрение банкротного иска к компании «Мечела» Челябинскому металлургическому комбинату. Причём за два года это — уже четвёртый иск о несостоятельности: три предыдущих суд отклонил, потому что они были неправильно составлены. Ну а летом 2019 года «Мечел» направил основным кредиторам предложение по реструктуризации задолженности. Зюзин признал, что не сможет начать погашать долги в 2020 году. Повторим ещё раз: нужен ли ему с таким-то «счастьем» Варшавский на свободе? Вряд ли. Кстати, сговор Гибрадзе с Зюзиным также исключать нельзя. По принципу: «Враг моего врага — мой друг».
Ну а теперь — самое время поговорить о прочих странностях дела Варшавского.
Итак, в 2019 году владельца «Эстара» посадили на три с половиной года по статье 199 Уголовного кодекса РФ «Уклонение от уплаты налогов, сборов, подлежащих уплате организацией, и (или) страховых взносов, подлежащих уплате организацией — плательщиком страховых взносов». При этом, обвинение не представило никаких достоверных доказательств, что Варшавский причастен к включению в налоговую декларацию по налогу на прибыль за 2014 год заведомо ложных сведений. То есть, к тому, что подпадает под 199-ю статью. Кроме того, суд не не дал оценку действиям Варшавского с точки зрения содержания в них признаков субъекта преступления, предусмотренного всё той же статьёй 199 УК РФ.
Кроме того, ни в обвинительном заключении, ни в оспариваемом приговоре в отношении Варшавского ничего не сказано ни о времени, ни о месте совершения преступления. Там указано, что место и время следствием не установлены. Нет в деле и способа, которым Варшавский, якобы, совершил преступление. Из материалов дела вообще следует, что сведения о налоге на прибыль за 2014 года вносились главным бухгалтером Еленой Дедовой по согласованию с первым заместителем генерального директора РЭМЗ Ириной Поповой. Обе женщины на суде это подтвердили. Попова показала суду, что единолично вела финансово-хозяйственную деятельность предприятия, в том числе налоговую отчетность. Её она заверяла электронной подписью гендиректора и направляла в налоговую инспекцию по телекоммуникационной системе «Контур». Дедова, в свою очередь, заявила суду, что ключи от электронной подписи гендиректора хранились у неё, а Варшавский управлял предприятием дистанционно. Женщины пояснили суду, что не внесли в налоговую декларацию предприятия за 2014 год сумму списанной кредитной задолженности в размере 3,2 млрд руб. перед ЗАО «Капитал». Они считали, что долг завода был прощён обществом и не подлежал налогообложению, поскольку был оформлен безвозмездно в счёт имущества «Капитала».
И это — далеко не последние странности…
Окончание следует
Ольга Кикабидзе, для Skelet.Org
Подписывайтесь на наши каналы в Telegram, Facebook, Twitter, ВК — Только новые лица из рубрики СКЛЕП!