Кому выгодно поджигать Чернобыльскую зону Фото: Getty images
В конце прошлой недели возобновились пожары в Чернобыльской зоне. Огонь, который едва удалось потушить, разгорелся с новой силой, раздутый штормовым ветром. Из-за-этого Киев на протяжении трех дней был окутан удушливым смогом. При этом в СМИ больше делался акцент на экологии: повысился ли радиационный фон, сколь опасно задымление и прочее. О причинах пожаров часто говорилось во вторую очередь. Однако, если мы хотим, чтобы подобное не повторялось впредь – надо искать именно причины. И особенно в том случае, если поджоги кому-то выгодны, пишет Апостроф.
Итак, кому могут быть выгодны весенние поджоги? И почему весенние? Очевидных выгоды две. Назовем их условно «крестьянская» и «уголовная». И остановимся на каждой подробнее.
Выгода крестьянская
Бесснежная зима и практически бездождевая весна этого года – благодатная «почва» для лесных и полевых пожаров. Тем более, когда в сознании народа (особенно у сельских жителей) глубоко укоренен миф о том, что выжигать сухую траву весной – дело полезное и ведется оно с деда-прадеда. Да, определенная выгода присутствует, но она сомнительна и нивелируется куда более существенными негативными последствиями.
«Выжигая стерню, фермер экономит деньги. Ибо в таком случае он может не делать важную операцию перед вспашкой – не проводить дискование, обработку поля дисковой бороной. Экономится топливо, время и моторесурс техники. Да и сама вспашка на выжженом поле получается более качественной – не забивается в плуги стерня и остатки прошлогодней соломы», – рассказывает руководитель фермерского комплекса «Агро-Лидер-Украина» Виталий Гудзенко.
Но очевиден и вред от поджогов: под воздействием огня портится верхний плодородный слой грунта – убивается полезная микрофлора, что не способствует хорошим урожаям. «Есть плюсы от весенних палов, но куда больше минусов», — резюмирует Гудзенко.
Также стоит отметить: выжигая траву, человек лишает привычной среды обитания животных и птиц, а многие гибнут в огне.
Имеется ли связь между выжиганием стерни и сухой травы с лесными пожарами? Прямая! Человек лишь думает о том, что он способен контролировать огонь. Только наивный (или безответственный) может всерьез полагать, что огонь остановится на краю поля и не перекинется на кустарник и затем и на деревья. Особенно это касается зоны Полесья, где поля и огороды окружены не традиционными – как к югу от Киева – лесополосами, а настоящими массивными лесами.
Командир Нежинского специального отряда (авиационного подразделения ГСЧС в Украине) Иван Коробка, принимавший участие в тушении пожаров с воздуха, считает, что некоторые селяне устраивают поджоги с целью захвата земель, на которых ранее были болота и которые пересохли из-за низкого уровня грунтовых вод».
Выгода криминальная
Речь о намеренных поджогах лесов с целью наживы. Лес ведь не сгорает дотла. Стволы деревьев, хоть и обугленные, остаются. И под черным слоем – вполне пригодная для коммерческого использования древесина. К тому же – дешевая, поскольку ее можно оформить как бросовый материал и дешево выкупить под видом дров, а то и вовсе списать и взять бесплатно.
Кроме того, пожар – это повод зайти в лес с бензопилой для ликвидации последствий. Это освоение средств на ликвидацию, под прикрытием которой можно прихватить и вполне товарный лес – не все ведь сгорело в огне.
«В свое время были разрешены лесозаготовки в Чернобыльской зоне. Лес (который мог быть радиоактивным) имел ограниченную сферу применения – его разрешалось использовать в качестве крепежного материала в шахтах Донбасса. Но, что удивительно: как только на Донбасс активно шли эшелоны чернобыльского леса, увеличивалось и количество отправления лесоматериалов на экспорт из Мариупольского порта», — рассуждает руководитель Специализированной аварийной спасательно-водолазной службы КП «Плесо» Леонид Кондратенко, чья профессиональная деятельность связана с водным транспортом.
Как видим, вполне серьезной выглядит версия намеренных поджогов в Полесье теми, чей бизнес связан с нелегальными лесозаготовками.
О странностях с очагами возгорания упоминала также исполняющая обязанности руководителя Государственного агентства по управлению зоной отчуждения (ГАЗО) Екатерина Павлова. По ее мнению, возгорания имели место внутри самой Чернобыльской зоны, где не ведется хозяйственной деятельности и практически нет людей.
Не исключает вероятность намеренных поджогов и бывший министр экологии и природных ресурсов Андрей Мохнык, чье детство прошло в Припяти, откуда он был эвакуирован во время аварии на ЧАЭС.
«Даже с высоты полета прослеживаем признаки умышленных поджогов, но это, конечно, вопрос больше к правоохранительным органам», — говорит Иван Коробка.
О поджогах в гуще лесных массивов сообщал и Ярослав Емельяненко, чей бизнес связан с туризмом в Чернобыльской зоне. Зона отчуждения – закрытый и охраняемый объект. Да, незаметно пробраться через ограждение вполне может один человек, или небольшая группа. Такие сталкеры есть, но не они рубят лес в промышленных масштабах и не вывозят его крупными торговыми партиями. Это «почерк» криминального бизнеса, способного существовать лишь под «крышей» (или при преступном попустительстве) отдельных недобросовестных руководителей в системе МВД, имеющих отношение к охране зоны отчуждения.
Когда выгодополучатель не очевиден
И еще одна странная деталь. Горели не только леса Чернобыля. Огонь возникал практически по всему украинскому Полесью. Сообщалось о пожарах на территории Ржищевского военного лесничества и Черниговского военного лесхоза. На обеих объектах въезд-выезд контролируется военными. Не слишком ли странное совпадение – одновременные поджары сразу в трех закрытых лесных массивах?
Многие эксперты задаются вопросом: а почему не горят леса в Беларуси, до которых рукой подать и где аналогичные климатические условия?
Ответ, возможно, лежит на поверхности: сложившиеся в соседней стране политические реалии и стиль руководства исключают возможность теневой торговли лесом и лесоматериалами. И потому не может быть потенциальных выгодополучателей от лесных пожаров. А значит и нет намеренных поджогов.
Боле того, там и берегут лес куда тщательнее, чем у нас. Как отмечает эколог Владимир Борейко, на прилегающей к зоне ЧАЭС территории Беларуси установлено около 200 вышек пожарного наблюдения, в то время как с нашей стороны – 20-30 вышек. Это значит, что белорусы видят лес в десять раз лучше и оперативнее реагируют на малейшее появление дыма. У нас же начинают тушить через несколько дней – когда над соснами уже вздымается пламя.
Как быть? Важный шаг власти уже сделали: 13 апреля на внеочередном заседании Рада проголосовала за законопроект, ужесточающий ответственность за поджог сухой травы практически в 20 раз – до 153 тыс грн.
Перестанут жечь траву селяне и дачники – труднее (и опаснее!) будет действовать криминальным лесозаготовителям. До сих пор они и их лоббисты имели возможность переводить стрелки общественного внимания на «просто жгущих траву» селян, устраивая в это время намеренные поджоги в зрелых (под товарную древесину) лесах. Но теперь делать это станет труднее.
Леонид Кондратенко обратил внимание на такую деталь: в пору президентства Виктора Януковича, леса в районе Чернобыля не горели. Причина простая: рядом с зоной находится охотхозяйство «Сухолучье», в прошлом аффилированное с семьей Януковича. Не станем абсолютизировать методы работы четвертого президента, но при нем местные власти просто боялись разгневать и доставить дискомфорт первому лицу. Потому и леса не дымили. Все знали: запылают кроны сосен – загорятся и чиновничьи кресла.
Значит, дело не в архаичных традициях жечь траву и не в безалаберности «стрелочников»-крестьян, а в нежелании местных властей выполнять свои обязанности. И в отсутствии страха перед наказанием. Когда они боялись – они многое могли и умели.
Вадим Петрасюк
Подписывайтесь на наши каналы в Telegram, Facebook, Twitter, ВК — Только новые лица из рубрики СКЛЕП!