Сергей Корецкий. Интервью главы «Укрнафты»
Глава «Укрнафты» и «Укртатнафты» рассказал ЭП, как компании работают под контролем Минобороны, о проблемах на 100 миллиардов и влиянии на предприятия Игоря Коломойского.
«Кофе идеш пить?» — одна из самых известных фраз миллиардера Игоря Коломойского. Она родилась возле центрального офиса «Укрнафты» и была сказана в начале противостояния с пятым президентом Петром Порошенко, пытавшимся тогда вытеснить группу «Приват» с этого предприятия.
Тогда усилия Порошенко ни к чему не привели. Однако в ноябре 2022 года «Укрнафта» все же вышла из-под влияния Коломойского. По иронии судьбы, управлять предприятием стал большой поклонник кофе Сергей Корецкий. До недавнего времени он развивал свой бизнес, в основе которого — сеть кофеен Idealist Coffee.
Вопрос, как «руководитель кофеен» может управлять компанией по добыче и продаже нефтепродуктов, имеет содержательный ответ. За плечами Корецкого — десяток лет управления энергетическим бизнесом ныне покойного Игоря Еремеева — группой WOG. Эта империя в свое время тоже была «на ножах» с Коломойским.
Очевидно, это сыграло не последнюю роль, когда полгода назад возникла идея предложить Корецкому должность главы «Укрнафты». Стратегия «враг моего врага — мой друг» оправдала себя. Практически с первых дней назначения Корецкий стал героем контекстных сюжетов и публикаций.
Это противостояние происходит и в непубличной плоскости. «В „Укрнафте“ тотальная утечка информации», — говорит герой интервью, когда речь заходит о его отношениях с «Приватом».
При этом Корецкий считает, что его наибольшая заслуга — переход от стабилизации финансового состояния компании к готовности генерировать большие деньги. За 2023 год «Укрнафта» планирует получить 12 млрд грн чистой прибыли.
Если план удастся выполнить, почти гарантированно эти средства будут направлены на выплату дивидендов акционерам предприятия, главную роль среди которых играет государство. Звучит неплохо, но фактически это цивилизованное вымывание средств из компании, которых ей не хватает на развитие нефтедобычи, восстановление уничтоженной нефтепереработки войной и развитие собственной сети АЗС.
Корецкий дефицит средств признает, но утверждает, что государство не может остаться без финансовой поддержки своих предприятий. Впрочем, на «Укрнафте» лежит и так чрезвычайная социальная нагрузка: она почти на голом энтузиазме обеспечивает горючим военных. Девять литров из десяти в баках бронетехники и других машин ВСУ «укрнефтовские».
В России об этом знают, поэтому системный обстрел промышленных объектов компании — будни. Как работать в этих условиях, отвлекаясь на корпоративные «войны» в стране?
Сергей Корецкий о передаче «Укрнафты» Минобороны, горючее для ВСУ и плане прибыли компании
— Начнём со дня вашего назначения. От кого вы получили это предложение?
— От Минобороны.
— Конкретно от кого?
— С точки зрения элементарной безопасности не считаю нужным обсуждать процедуру моего назначения. Но все основные разговоры были с Минобороны.
— С первыми тремя лицами министерства?
— Из Минобороны, да.
Сергей Корецкий. Интервью главы «Укрнафты»
— «Укрнефть» имеет статус военного имущества. Что это значит, если завтра война кончается?
— Не знаю, как государство распорядится этим имуществом после войны. Знаю только, что по закону есть два пути: первый — возврат акционерам, второй — компенсация стоимости.
Сегодня никто не понимает, как долго будет продолжаться война и какие будут последствия. Я считаю, что сейчас маловероятно, что кто-то даст утвердительный ответ. Это точно не моя компетенция, потому что-то прогнозировать мне было бы некорректно.
— Что понимается под ручной передачей «Укрнафты» Министерству обороны? Что побудило государство принять это решение?
— Обеспечение Сил обороны горючим, что сегодня «Укрнафта» делает в полной мере.
— До вашего прихода «Укрнафта» этого не делала?
— Меня назначили 9 ноября 2022 года. С этого момента я могу комментировать каждый свой шаг. До этого я не был причастен к процессу принятия решений.
— Вас даже не интересовала причина передачи «Укрнафты» в госсобственность? Подразумевается закулисная сторона, что компания до вашего назначения якобы не помогала армии.
— Мы об этом не говорили точно. Было ясно и ясно сказано, что государство приняло такое решение. За текущий год мы обеспечили для Министерства обороны втрое больше горючего, чем это было сделано за весь 2022 год.
— Если взять условный портфель обеспечения ВСУ горючим, какова в нем доля «Укрнафты»?
— Компания выполняет все возложенные на нее обязательства по этому вопросу. Больше сказать не могу.
— На каких условиях производятся поставки? «Укрнафта» получает деньги за это горючее?
— С большой отсрочкой.
— Плательщиком является Минобороны?
— Конечно. Цена была существенно меньше по сравнению с предыдущими поставками.
— Если сравнить эту цену с рыночной.
— Учитывая, что мы поставляем, цена была самой низкой из предложенных.
— Можно ли сказать, что вы продаете горючее «в ноль»?
— Нет, нельзя. Работаем с минимальной рентабельностью.
— На 2023 год финплан «Укрнафты» предусматривает 12 миллиардов гривен чистой прибыли. Благодаря чему эти деньги будут заработаны?
— Нефтепродукты, газ, сжиженный газ и другие доходы.
— То есть нефтепродукты номер один?
— 100%.
— Сколько из общего портфеля нефтепродуктов «Укрнафты» приходится на Минобороны?
— Не комментирую (по данным источников ЭП, речь идет около 20%).
— За первый квартал 2023 года «Укрнафта» показала 4,3 миллиарда гривен прибыли. Благодаря чему он был получен?
— Структуру я вам сказал: нефтепродукты, продажа газа текущей и прошлой добычи, сжиженный газ, сеть АЗС.
Сергей Корецкий о контактах с Коломойским, мотивации и «кураторстве» Шурмы
— «Укрнефть» до сих пор не получила физический контроль над «Укрнефтебурением». Это решение затягивается искусственно?
— Нет, я искренне считаю, что все движется по закону.
— Можно ли сказать, что Сергей Корецкий никому не подчиняется, что на него не действуют «телефонное право» и неофициальные пожелания, кроме Министерства обороны?
— Сергей Корецкий не подчиняется никому, кроме акционеров «Укрнафты». То есть есть Минобороны, и я с уважением отношусь к позиции НАК «Нафтогаз» с точки зрения того, что она владеет пакетом 50% + 1 акция. Для меня обязательны решения наблюдательного совета и общего собрания акционеров.
Сергей Корецкий. Интервью главы «Укрнафты»
— Правда ли, что со стороны «Нефтегаза» были попытки вас, назовем это так, координировать, но эти попытки остались попытками?
— Как были изначально, так и остаются суперконструктивные отношения с «Нафтогазом». Не ищите в этом какого-нибудь подтекста.
— До назначения в «Укрнафту» ваша основная карьера была связана с группой WOG, у которой были непростые отношения с группой «Приват». Человек, предлагавший вам должность, мог исходить из логики, что с таким бекграундом Корецкий гарантированно не будет работать на «Приват» в «Укрнафте»?
— Я таких аргументов во время собеседований или назначения не слышал. Но может ли так быть? Да, возможно.
— Чувствовалось ли это?
— Нет. Мне кажется, что очередь за этой должностью не стояла.
— Очень популярная фраза.
— Серьезно? Я ни разу этого не слышал. В кулуарах были разговоры, мол, «ну что, нашли уже этого безумца или самоубийцу, который уйдет на эту должность?».
— Вопрос о «самоубийстве» будет чуть позже. Сначала скажите, когда у вас был последний разговор или встреча с Коломойским или его окружением?
— Да я вообще его однажды в жизни видел. Это было много лет тому назад, не помню.
— А телефонный разговор?
— По телефону ни разу не разговаривал.
— А с его окружением — Палицей, Киперманом или кем-то другим?
— Ни по телефону не разговаривал, ни лично с момента назначения не встречался.
— Игорь Валерьевич — очень творческая личность. Есть много записей его телефонных разговоров, на одной из которых он советует своему визави «смотреть под ноги». Получали ли вы такие сигналы?
— Прямой фразы, смс или других вещей не было, но служба безопасности обеспечила охрану, учитывая обстоятельства. Сказали, что это превентивная мера. Точка. Я особо не выступал против. Сейчас у меня два охранника.
— Они сопровождают вас всюду? Вы не можете пойти с семьей в кафе в выходные?
— С ними — могу.
— Они с вами 24 часа в сутки?
— Это вопрос безопасности. Я живу с такой логикой.
— В том смысле, что вас прослушивают?
— Во всех смыслах. Я считаю, что ситуация слишком сенситивна, чтобы совершать любые, даже мелкие ошибки.
— Вернемся к изречению об «этом самоубийце». Вы — владелец компании «Идеалист». Напомните, пожалуйста, ее годовой оборот.
— Более 200 миллионов гривен.
— Какая зарплата у руководителя «Укрнафты»?
— Зарплата у меня меньше на 25%, чем была у предыдущего менеджера в этой должности.
— Озвучивалась цифра около 400 тысяч гривен в месяц. Она?
— Она выше, но она ниже, чем у предыдущего руководителя, на 25%. Это ограничение. Сначала мы разговаривали, что зарплата будет как у предыдущего руководителя. Ну, это вроде бы логично, правильно? Учитывая обстоятельства, в какое время я иду на предприятие, в каком состоянии я иду на это предприятие, какие риски впереди и какие вызовы становятся передо мной.
Затем оказалось, что предприятие подпадает под регулирование постановлений Кабмина, законов и многих-многих ограничений. Соответственно, зарплата не могла быть выше, чем та, которую мне поставили. То есть это согласно всем ограничениям правительства.
— Сидит человек, читает интервью Сергея Корецкого и видит: он — владелец бизнеса с оборотом 200 миллионов гривен, он находится в статусе человека, который получает более 4 миллионов гривен в год, но при этом он нарабатывает чрезвычайно сложные отношения с большой финансово- промышленной группой «Приват».
У читателя возникает логический вопрос: зачем это Корецкому?
— У меня есть и другие бизнес-направления, вы просто спросили о кофейной компании. Общий доход моего бизнеса — 350-400 миллионов гривен.
Отвечая на основной вопрос: я считаю, что у меня долг перед государством. Я не пошел на фронт, у меня две руки, две ноги, голова, которая может думать, и это нужно время и место, где я могу быть полезным государству. Это не пустые слова.
Более того, впервые, когда был этот разговор, я отказался. Причем достаточно жестко и четко. Потом, когда сбалансировал мнения в голове, просто почувствовал, что это нужно сделать.
Сергей Корецкий. Интервью главы «Укрнафты»
— Отказался, потому что предложение пугало?
— Слово «пугала» сюда не подходит. Не хотелось быть «разменной монетой», потому что было много сплетен.
— Было чувство, что вас могут использовать?
— Но дело не в том, было это ощущение или нет. Были разные мнения. Возможно, я чего-то не знаю, чтобы не получилось так, что там наверху все договорились, а меня «в темную сыграют» и так далее. Вот это был такой веский вопрос, над которым я думал сутки. Ближе к обеду на следующий день мы еще раз встретились. Я сказал: нужно — значит, нужно.
Сейчас я могу утвердительно сказать, что никакой игры нет. Я вижу это и чувствую. Есть четкая и понятная государственная позиция.
— Вы человек стратегического видения. На сколько лет думаете вперед?
— Понял, о чем вы. Здесь не предвидишь. Учитывая ситуацию у моих знакомых, того же Андрея Пивоварского, нужно мыслить параметром пять-семь-десять лет плюс.
— Что вы видите в этом параметре?
— Я уверен, что мне не за что краснеть. Все, что мы успели сделать для армии и государства с момента моего назначения, я считаю, что стыдно точно не будет.
— Вопрос скорее о том, верите ли вы в разговоре с собой, что в перспективе институт олигархии в Украине не будет таким влиятельным, каким он был до войны.
— Если бы у меня не было этой веры, я не согласился бы на эту позицию.
— То есть, восстановления административного и финансового авторитета Коломойского до довоенного уровня не будет?
— Мне кажется, что нет.
— В прессе распространено мнение, что энергетическую отрасль курирует Ростислав Шурма.
— Что значит кураторство?
— То, что в Украине известно как «телефонное право», неофициальная координация, «серое кардинальство». Когда определенная персона не имеет законодательных рычагов влияния, но имеет фактические.
— Я вам говорю — нет, это не так, это не соответствует действительности.
— Может быть, вы понимаете кураторство иначе?
— Я бы сказал, что государство не курирует, а помогает. Кураторство, вот вы говорите, позвонить и сказать «сделай вот так и так», безапелляционно. Такого нет.
О проблемах «Укрнафты», убытках на 100 миллиардов и «привет» Коломойскому
— Назовите три ваших самых больших проблем как руководителя «Укрнафты».
— Я сейчас не по приоритету их расставляю, я просто назову основные проблемы. Одна из ключевых — это война, ракеты. Кроме того, предприятие находится в истощенном состоянии. Нравственно и физически устаревшая техника, оборудование, технологии. Основную часть оборудования для бурения покупали в России или Белоруссии.
— Нечем ремонтировать?
— Нет. Это просто беда. Это касается более 90% оборудования.
— Есть еще какие-нибудь проблемы?
— Финансовое состояние компании. Сейчас мы его выровняли. А когда пришел, я точно мог бы войти в историю как человек, впервые в истории «Укрнафты» остановивший добычу.
Проблем было огромное количество, деньги были только на зарплаты. Нечем платить налоги, ренту, налог на прибыль за предыдущий период до моего назначения. Огромная дебиторская задолженность — 30 миллиардов гривен.
— Какая часть этой суммы была безнадежна?
— Когда я пришел, уже на 85% были сформированы так называемые резервы.
— Насколько серьезна проблема в том, что «Укрнафта» переполнена агентами «Привата»? Это когда вы еще не успели подписать какое-либо решение, а в Днепре уже об этом знают.
— Да, есть тотальная утечка информации, но поскольку я ничего плохого не делаю, я к этому отношусь спокойно.
— Сколько «Укрнафте» нужно денег в год, чтобы исправить проблемы, которые можно исправить деньгами?
— Проблемы можно решить все. Компания имеет огромный потенциал. Из нее через пять-десять лет можно сделать второй Orlen.
— Сколько нужно денег в год для этого?
— Я считаю, что около 2,5 миллиардов долларов на пять лет.
— Каков у вас план увеличения добычи на пятилетний период?
— Компания добывает 1,45 миллиона тонн нефти в год, но планируем увеличить этот показатель до 3 миллионов. Также и газ. У нас сейчас 1 миллиард кубометров, а в планах — 2 миллиарда кубометров. Это пятилетняя перспектива.
— Не проблема ли наших госкомпаний — отсутствие четкой ответственности за проваленные КРИ? В условном ДТЭК или Burisma за провал работы все эти добрые люди с добрыми глазами вас просто съедят.
— Почему съедят? Уволят.
Сергей Корецкий. Интервью главы «Укрнафты»
— Превратят вашу жизнь в конструкцию, в которой вы не сможете вернуться. Я говорю об оговорках: что будет, если вы не выполните все озвученное. Какую ответственность понесете? Только увольнение?
— Стоп, ошибка. Неэффективность и воровство — разные вещи. По результатам мы уже отчитались, их все увидели. Я же мог теоретически на бумаге заложить более низкие ожидания, а затем отчитаться о существенном перевыполнении плана. Но ведь мы здесь не для популизма, а для того, чтобы внести свой вклад.
За первое полугодие компания заработает около 12 миллиардов гривен чистой прибыли. То есть, за первое полугодие мы уже выполнили годовой план. Общая сумма уплаченных налогов и сборов за первое полугодие — около 15 миллиардов гривен.
— Сколько АЗС у «Укрнафты»?
— 537 на балансе, 454 работают. Остальные — временно оккупированные территории, разваленные, разбитые на линии столкновения.
— Сколько было в WOG?
— Более четырехсот.
— Какие вы видите недостатки государственной сети «Укрнафты» по сравнению с частной?
— Минусы — это отсутствие магазинов и дополнительных сервисов, на большей части заправок что-нибудь продают через окошко.
Второе — устаревшее нравственное и техническое визуальное восприятие заправок. Есть заправки, на которых одна колонка стоит. Она не может продать 300 кубов в месяц, потому что ее пропускная способность этого не позволяет. Нельзя ожидать, что она будет продавать так, как продают ОККО, WOG, SOCAR или кто-либо другой.
— В WOG нетопливные доходы составили около 30% общего дохода сети. Сколько вы теряете, будь у вас эти 30%?
— До 3 миллиардов гривен в год.
— Что-нибудь будете с этим делать?
— Конечно. Смело и уверенно могу сказать, что через пять лет эти 30% нетопливных доходов в сети «Укрнафты» появятся.
— Сколько это требует инвестиций?
— Работаем над этим планом. Все зависит от определенных сенситивных моментов, которые не очень-то хочется раскрывать.
— Я достаточно накатался по востоку Украины, отметив, что на деоккупированных территориях возобновили работу 98% частных АЗС. Не восстановились только откровенно разбитые. Заправки «Укрнафты» почти все закрыты. Почему?
— Где именно?
— 200-километровая зона от Харькова до Изюма. Не помню количества этих АЗС, но они почти все закрыты.
— Хороший вопрос. Нет никакого препятствия, почему их не восстановить. Если наши работники будут в безопасности, это стоит сделать. Буквально завтра уделю этому внимание. Просто до всего одновременно руки не дошли (на момент выхода интервью две АЗС на этом промежутке ремонтировались дороги — ЭП).
АЗС «Укрнафты» вблизи Изюма // ФОТО ЭП
— Сейчас мы разговариваем в вашем кабинете. До этого находились в подвале компании, где в двух комнатах хранится куча коробок с талонами на горючее. Что это за история?
— Мы были в хранилище «Укрнафты», где хранятся товарно-материальные ценности, документы. В этих комнатах — скретч-карты, которыми с «Укрнафтой» рассчитались за долги, а сейчас эти скретч-карты заблокированы. Всего их на 115 миллионов литров, в деньгах это эквивалент около 5 миллиардов гривен.
«Укрнафта» заплатила за нефтепродукты и должна их получить, но с ней рассчитались талонами. С момента моего прихода компании-эмитенты эти скретч-карты заблокировали. Их перестали обслуживать на заправках АViAS и ANP.
— У них есть срок действия?
— На некоторых скретч-картах срок действия истек, но по условиям писем и актов они бессрочны.
— Верите, что эту макулатуру можно превратить в горючее?
— Это ответственность эмитентов. Мы не раз обращались к ним с просьбой разблокировать. Можем и хотим эти скретч-карты дать ВСУ, военным, волонтерам. Ответ — ноль. После этого мы обратились в правоохранительные органы.
Сергей Корецкий. Интервью главы «Укрнафты»
— Как вы оцениваете шансы решить этот вопрос в суде?
— Мне кажется, это будет сложно и долго. В возвращении денег за эти скретч-карты очень важна роль правоохранителей.
— Что повлечет решение Сергея Корецкого уйти из «Укрнафты»?
— Решение акционеров, выполненная программа задач, завершен контракт, личные мотивы.
— Может, какие-то нереальные условия работы?
— Если все будет двигаться так, как сейчас, я считаю, что есть шанс показать хорошие результаты. Относительно увольнения: это может быть решение акционеров поблагодарить и отпустить меня или отругать и отпустить, завершение контракта, телефонное право, о котором вы упоминали, или какие-то другие собственные причины.
— Во сколько раз государственная компания медленнее частной?
— В пять.
— То есть день работы в WOG — это неделя работы в «Укрнафте»?
— Да.
— Сколько украдено в «Укрнафте» по предварительным выводам?
— Считаю, что нужно дождаться результатов работы ГАСУ, правоохранителей.
— Давайте так: не сколько, а сколько уже обнаруженного?
— Смотрите: 30 миллиардов дебиторской задолженности. Она сформирована с 2015 года. Это нефть или нефтепродукты, отпущенные с отсрочкой оплаты.
К примеру, заплатили деньги компании, которая должна была поставлять нефтепродукты в течение трех лет. У меня вопрос: а почему в течение трех лет? Она должна была поставить ровно в тот же день. Ну и разумеется, «дебиторка» повисла.
— Хорошо, 30 миллиардов гривен — пункт номер один. Пункт номер два?
— Номер два — это нефть, которую мы не досчитались только на балансе «Укрнефти». Это более 3 миллиардов гривен. Еще есть зафиксированная нехватка нефти от других поставщиков — «Сокару», «Укртранснафты» — более чем на 3 миллиарда гривен.
— Что еще?
— Еще есть «дебиторка» на «Укртатнафте». Мы восстанавливаем учет, потому что его не было на момент моего назначения — ни бумажного, ни электронного. «Дебиторка» — около 40 миллиардов гривен. Логика ровно та же. Куда кому-то отпустили… Нужно доначислить миллиардные суммы налогов по факту возобновления учета.
Еще раз подчеркиваю: возобновление учета продолжается и точные цифры будут озвучены сразу после завершения этой работы.
— То есть всего 80 миллиардов гривен.
— Далее. Есть вопросы договора комиссии нефтепродуктов на 4,5 миллиарда гривен по сегодняшним рыночным ценам, скретч-карты, которые лежат заблокированы на 5 миллиардов по сегодняшним розничным ценам, совместная деятельность, которая должна зарабатывать деньги и отдавать ту или иную долю в зависимости от доли «Укрнафты» . Но я не могу их оценить ущербом. Это могут сделать ГАСУ, правоохранительные органы, трибунал.
Подводя итог, могу сказать так: проблемных вопросов, с которыми столкнулся новый менеджмент, ориентировочно до 100 миллиардов гривен.
— Хотите что-нибудь передать Игорю Коломойскому?
— Что мне передать?
— Что чувствуете.
— Мне нечего передать… Кроме того, что и Коломойский мог бы координировать эти действия, я считаю, что очень многое зависит от менеджмента. Думаю, здесь многое, о которых, возможно, акционеры и не знали.
— То есть у него воровали?
— Не знаю. Воровали, не воровали — это не моя оценка. Просто у компании нет статьи расходов, к которой не прикоснуться, чтобы не было оптимизации. Причем все это измеряется десятками и сотнями миллионов. О больших цифрах акционеры не могли не знать, по моему мнению, но много других вещей, о которых не снимали эти ролики.
Сергей Корецкий. Интервью главы «Укрнафты»
— Снимает не Игорь Валерьевич.
— Я знаю, кто их снимает, кто носит деньги в СМИ за размещение этих роликов и эти телеграмм-каналы. Просто не интересно тратить на это время. Я искренне считаю, что новый менеджмент сделал очень многое и показал результат.
— Вы так неожиданно перескочили из привета Игорю Коломойскому к результатам.
— Я не знаю, какие приветы передавать. Если бы мне был нужен хайп, я бы передавал приветы.
Дмитрий Рясной, Николай Топалов. Перевод Skelet.Org
Все фото пресс-службы «Укрнафты»
По теме: Имитация юриста под прикрытием рейдерства
Депутаты хотят усложнить возвращение Коломойскому «Укрнафты» и «Укртатнафты»
Подписывайтесь на наши каналы в Telegram, Facebook, Twitter, ВК — Только новые лица из рубрики СКЛЕП!