На фоне последних громких коррупционных скандалов и задержаний в прокуратуре в тень ушла другая нашумевщая история. Месяц назад в Интернете появилась переписка, которую вел из зала Днепровского районного суда Киева прокурор прокуратуры Днепровского района Артем Тендитный предположительно со старшим прокурором отдела процессуального руководства досудебным расследованием и поддержанием государственного обвинения прокуратуры Киева Сергеем Лысенко и еще одним прокурором прокуратуры Днепровского района Денисом Соловьем. Фото из их Интренет-чата «Лисі птахи» выложил журналист Василий Крутчак, который сейчас баллотируется на 205-м черниговском округе. Содержание этой «прокурорской беседы» шокировало многих: «Этот п*дор меня часто фоткает, мы можем и по нем зарегистрироваться», «На х*я? Давай отп*здим просто? Или давай у нас в раене у него телефон отразбоят», «Две п*сды с обыска сидят», «Отработать надо. Гнида такая».
В результате поднявшейся шумихи все трое были уволены из прокуратуры по репутационным соображениям «за скоєння ганебного вчинку» – сначала окунфузившийся Тендитный, а потом и остальные. Позже стало известно, что Лысенко подал в суд на это решение, поскольку уверен, что его уволили незаконно и не дали даже объясниться. Собственно, в этом интервью он впервые пытается изложить свою точку зрения на те события, намекая, что троицу прокуроров подставили. Как бы ни относиться к самому увольнению и соблюдению при этом процедуры, объяснения Лысенко насчет пресловутой переписки убедительными не выглядят. Он неоднократно повторяет, что не имеет к ней никакого отношения, но при этом не опровергает факт того, что она могла быть. Равно как не может отвечать за двух других товарищей по несчастью. В таких случаях фигуранты скандалов часто берут на вооружение тактику, что кампания против них выгодна определенным лицам. Вот и отставленный прокурор намекает, что появление переписки в открытом доступе как-то связано с делом, которое рассматривается в Днепровском суде и касается давнего корпоративного конфликта вокруг торгового центра «Скай молл».
Сергей Лысенко
Ну, во-первых, что это за группа «Лисі птахи», в которую включают вас и в которой велась та самая скандальная переписка в телефоне Тендитного? Вы подтверждаете подлинность переписки?
Я пока не комментировал эту тему по той простой причине, что она не была предметом ни надлежащей служебной проверки, ни дальнейшей проверки с чьей-либо стороны. И не собирался делать это дальше, если бы ваши коллеги не начали вплетать сюда оскорбления и раскрытие личной информации обо мне для нанесения душевного дискомфорта. В «фейсбуке» был опубликован мой личный номер телефона, чтобы звонками по этому номеру неравнодушные к этой ситуации люди пытались нарушить мое личное пространство, на которое я имею право. Я получил большое количество «смс» с угрозами и оскорблениями, ночных телефонных звонков со словами, чтобы я уехал или где-то спрятался.
Естественно, я занимался деталями этой переписки, отслеживал, как она появилась, и что произошло дальше. Мои права были грубо нарушены как руководством прокуратуры города, так и теми, кто опубликовал эту переписку, приписав ее сразу конкретным людям. Теперь мы можем восстанавливать свои права только в суде – и ситуация с перепиской будет предметом судебного рассмотрения. Единственное, что могу сказать, – я к этой переписке отношения не имею и могу предполагать, что она была создана специально с целью дискредитации меня и органов прокуратуры, чтобы завуалировать другие вопросы, от которых все почему-то глаза отводят.
Но никто же не отрицает, что эта переписка была сфотографирована с телефона вашего коллеги, а вы в ней предстаете как собеседник с конкретными фамилией, именем, отчеством.
Если я возьму телефон, зайду в «What’s up», присоединю вас к группе, назову как угодно и создам ряд сообщений от вашего имени, они тоже окажутся в телефоне.
То есть вы уверяете, что обнародованная переписка – фальшивка?
Я этого не утверждаю, но лично я к этой переписке отношения не имею.
С другими товарищами-прокурорами, которые упомянуты в этой переписке и также уволены, вы же наверняка эту ситуацию обсуждали вдали от посторонних глаз. Они тоже отношения не имеют?
Я бы хотел, чтобы достоверность-недостоверность переписки устанавливал суд. К ней я отношения не имею, но было бы некорректно утверждать то же самое относительно людей, которые были уволены вместе со мной. Предполагаю, что все они стали жертвой инсценировки. Я вам на примере с телефоном показал только что одну из таких технологий.
В этой переписке всех поразила ее лексика и цинизм. Вот фраза, которая приписана вам – «На х*я? Давай его отп*здим просто? Или давай у нас в раене у него телефон отразбоят». Вам известно, что означает слово «отразбоят»?
Я не говорю, что являюсь человеком, который никогда не ругается. Специфика моей работы, к сожалению, такова, что иногда такие слова приходится использовать. Но, во-первых, нет людей, которые их не используют, во-вторых, я не имею отношения к этой переписке. Я что – кому-то в лицо сказал те слова, которые мне приписывают? Я могу их даже повторить, потому что, к сожалению, уже выучил и помню всю текстовку. Больше всех в этой истории пострадал Артем Тендитный и якобы это было в ходе судебного заседания. Хотя в первой фразе этой якобы переписки написано, что он чего-то ждет, то есть это происходило до заседания.
Сергей Лысенко
То есть переписка была, но до заседания?
Повторю – я к ней отношения не имею и предполагаю, что она кем-то создана. Кем и как – утверждать не могу, потому что у меня нет доказательств. Но уверен, что эта переписка могла бы возникнуть для дискредитации меня, коллег, уволенных вместе со мной, и органов прокуратуры в целом в рамках определенной работы, которую проводил когда-то я, а после этого мои коллеги. Мы же не скрываем, что все знакомы. Ранее я был их руководителем, когда работал заместителем прокурора Днепровского района. И почему-то никто не спрашивает, почему журналисты, которые якобы сфотографировали ту переписку, присутствовали на том судебном заседании. Это заседание было в рамках уголовного производства, в котором я когда-то осуществлял процессуальное руководство, будучи зампрокурора Днепровского района…
Дело, которое рассматривалось на том заседании, – расследование дачи взятки адвокатом девелоперской компании Arricano Евгением Малеевым. Arricano – один из субъектов корпоративного конфликта вокруг киевского торгового центра «Скай молл», который тянется уже очень давно. И прокуратуру подозревают в том, что она хочет посадить Малеева по заказу конкурентов в этом споре – господ Грановского и Адамовского, которые являются совладельцами центра.
Адвокат Малеев, в отношении которого избиралась мера пресечения на том заседании, совершил ряд действий, направленных на предложение и передачу неправомерной выгоды (по старому – взятки) судье апелляционного суда через его помощника за принятие решения в пользу руководителей Малеева. Адвоката задержали в этот же вечер, так как оперативники располагали достаточной информацией, необходимой для принятия соответствующего решения. В ходе задержания были изъяты электронные носители, прямо указывающие на участие Малеева в преступлении. Давал взятку другой человек — курьер.
После задержания адвоката было установлено, что он это делал по указанию своих непосредственных руководителей, что доказывается материалами дела. Перспектива этого дела, по моему убеждению, – направление в суд и вынесение обвинительного приговора. Что происходит в этом деле после скандала с перепиской, я не знаю, но знаю точно, что обвинительный акт в суд еще не направлялся. И знаю, что жалобы на так называемых «Лысых птиц» подавались одновременно с жалобами на незаконное задержание адвоката и расследование дела.
Что такое «Лысые птицы» – это какое-то ваше прокурорское сообщество?
У меня фамилия Лысенко, у нынешнего заместителя прокурора района фамилия Дрозд, у еще одного работника, которого уволили, фамилия Соловей. Никакой группы «Лысых птиц» на самом деле не существует, но название остроумное.
Группу с таким названием в мессенджере, в котором велась переписка, вы не создавали?
Нет. Соловей и Тендитный в это производство, по которому возникла вся ситуация, вступили уже после того, как я был переведен в аппарат городской прокуратуры. Адвокат Малеев представлял интересы одной из сторон давно существующего корпоративного конфликта вокруг «Скай молла». Честно говоря, сути решения, которое обжаловалось в апелляционной инстанции по гражданскому делу, я не помню. Знаю только, что решение, которое было необходимо принять по просьбе адвоката Малеева, устраивало его непосредственных руководителей, которые отдавали ему указания в ходе следствия. «Скай молл» находится в Днепровском районе и много вопросов, связанных с этим корпоративным спором, были предметом уголовных производств в прокуратуре этого района.
Но я же не такая большая птица, чтобы меня так дискредитировать, как было сделано с этой перепиской. Помимо этого уголовного производства, существует ряд уголовных производств о неправомерных действиях служебных лиц Arricano и других предприятий в ходе этого корпоративного спора. Я же не раскрываю ничего нового, этим просто никто не интересуется. Существует приговор относительно человека, которые подделал договора, – человек с зарплатой в 200 долларов выступал поручителем по договору в 50 миллионов долларов за торговый центр, принадлежащий Arricano. Человек, который вместе с ним подделывал и подавал эти документы в суд, официально находится в розыске и работает в торговом центре, принадлежащем Arricano, в Крыму.
То есть Малеев действует по указаниям совладельца «Скай молла» господина Тедера?
Я говорю не о Тедере, а об Arricano. Не хочу переходить на личности, поскольку я в данном случае не прокурор.
А если все же перейти на личности, вы знакомы с господами Грановским и Адамовским, которые представляют другую сторону конфликта?
Грановский Александр Михайлович допрашивался мной несколько раз в рамках уголовного производства, если не ошибаюсь, примерно год назад. Он был тогда одним из представителей предприятия ООО «Призма бета», связанного со «Скай моллом». После того, как он стал народным депутатом, если я не ошибаюсь, он письменно заявил, что более отношения к бизнесу не имеет, уволился со всех занимаемых должностей.
Адамовского я ни разу не допрашивал, но знаю, что на тот момент, когда я допрашивал Грановского, он был его партнером. То есть Адамовский имел отношение к «Скай моллу», поскольку в допросе Грановского его фамилия упоминалась.
Поймите, я не против, чтобы моя деятельность была подвергнута проверке – мои действия были в рамках уголовно-процессуального кодекса. Только ее никто не проводит – ни журналисты, ни руководители.
Но вас же уволили не потому, что вы как-то не так действовали, а по репутационным соображениям. Как выглядело это увольнение?
Утром появилась эта ситуация, в обед нас троих вызвали в прокуратуру города и сказали, что все нехорошо, – возможно, будет служебная проверка и будет принято решение согласно нашим нормативным актам и законодательству Украины. Вечером Тендитного ознакомили с распоряжением о проведении служебной проверки, подписанной только одним человеком из пяти, и через пять минут ему вынесли приказ об увольнении, а нам – об объявлении выговоров. На следующий день вызвали меня одного, точно так же ознакомили с распоряжением о служебной проверке, подписанной одним человеком, и тут же попытались ознакомить с приказом о моем увольнении. Приказ об увольнении Тендитного изменили на приказ об увольнении нас всех троих.
Но это же не в полной тишине происходило. Вы пытались что-то сказать в оправдание?
Никому ничего не было интересно. Поэтому я обращаюсь в суд, потому что считаю увольнение абсолютно незаконным с точки зрения нарушения даже нескольких конституционных прав – права на работу, тайну личной переписки и личную неприкосновенность.
О какой тайне личной переписки вы говорите, если не в какой переписке не участвовали?
Так меня же уволили за то, что я имею отношение к этой переписке и в ней порочил честь и достоинство. Других фактов не устанавливали.
Но вы же уверяете, что переписка была сфальсифицирована.
Иск подаю я, но я не могу описывать ситуацию касательно всех трех людей. А одним приказом нарушены права всех троих.
Журналист Дмитрий Гнап, который и сделал ваш номер телефона достоянием общественности, сфотографировал парковку под зданием прокуратуры Днепровского района. Там сплошь крутые тюнингованные авто. «Дорожный контроль» в свое время выложил видео, где вы находитесь за рулем внедорожника Dodge Durango, рыночная стоимость которого составляет от 35 до 40 тысяч долларов. Откуда такие дорогие машины у молодых прокуроров?
Мой внедорожник был подвергнут служебной проверке после этой публикации. Эту машину я взял у отца, потому что мне тогда надо было перевезти крупногабаритный груз. И мой отец даже предоставлял все документы на эту машину для судебной проверки – приобретена она была за 16 тысяч долларов. Если ее кто-то купит за ту сумму, которую вы назвали, я поговорю с отцом и он ее продаст.
Отец у вас из прокурорских?
Никогда не был прокурорским. Он был дальнобойщиком, сейчас предприниматель – торгует мобильными телефонами.
Вам не предлагали написать по собственному?
Тындитному предлагали, мне – нет, но мы уволены одним приказом.
Подписывайтесь на наши каналы в Telegram, Facebook, Twitter, ВК — Только новые лица из рубрики СКЛЕП!