Экс-прокурор САП — о давлении, «ливнях» и 1 млн грн «взятки» // hromadske
31 июля Верховная Рада проголосовала за новый президентский законопроект о восстановлении независимости САП и НАБУ, который в тот же день подписал президент. Этой подписи предшествовало более двух недель протестов, вызванных посягательством на институциональную независимость антикоррупционных органов. Рассказывает Станислав Броневицкий.
hromadske поговорило с уже бывшим прокурором САП Станиславом Броневицким о том, кто и как давит на расследование, о конкретных случаях на миллиарды гривен, которые заканчивались неожиданным финалом, и о том, как система выбрасывает неугодных.
Станислав Броневицкий. НАБУ. САП. Эффективность
Вокруг антикоррупционных органов сейчас много мифов — об эффективности, неэффективности… Ты знаком с внутренней кухней. Есть ли какие вещи, которые ты хотел бы подсветить?
Антикор в целом очень эффективная структура. Почему на скамье подсудимых находятся те люди, которые там никогда не находились.
С появлением НАБУ, САП, ВАКС людям стали сообщать о подозрениях, они стали оказываться на скамье подсудимых. В отношении судей стали выносить обвинительные приговоры. Их стали брать под стражу в зале суда. Есть люди, отбывающие наказание. Их очень много.
Очень много приговоров Вакс. То есть, это все происходит. Но наряду с этим происходят не совсем понятные, не совсем контекстно-логические вещи. Начиная со «ливней», завершая непонятными соглашениями между НАБУ, САП и фигурантами.
Коллектив действительно не слышат, с коллективом никто не общается. То есть, есть отдельное руководство, которое дает четкие указания, что вы должны делать. И есть прокуроры, которые, извини меня, но называют себя ручками в контексте того, что они просто подписывают документы и не больше. Сегодня ты винтик системы, сегодня ты есть завтра ты неугоден или ты что-то отказался делать, тебя выгнали.
У нас в этом году уже два публичных кейса увольнения из НАБУ. Это ушедший сам детектив Андрей Денисюк, заявив в своем прощальном письме, что ему препятствуют расследовать дела по закупке дронов. Вторая публичная история связана со Станиславом Браверманом, которого уволили якобы за интимные отношения со свидетелем по его делу. Видишь ли ты тенденцию в том, что люди идут или людей идут?
Станислав Броневицкий: Такая тенденция есть как у НАБУ, так и у САП. К примеру, был руководитель самостоятельного структурного подразделения первого отдела прокуроров — сократили должность, человек пошел в регион работать.
Был другой прокурор, который тоже пошел работать в регион, потому что возникли вопросы взаимоотношений с руководством. Человек достаточно сильный психически и не позволял себе делать те вещи, к которым его, вероятно, принуждало руководство. Человек ушел.
Второй факт. Прокурор, отказавшийся подписывать подозрение по одному из дел (по данным hromadske, речь идет о деле эксдиректора «Агентства местных дорог Полтавской области» Алексея Басана — ред.). У него была категорическая позиция — его тоже уволили, нашли формальное основание (по данным hromadske, по этому делу ВАКС наконец вынес оправдательный приговор — ред.).
Как ты думаешь, человек, который видит, что так обращаются с коллегами, очень хочет работать и, как говорится, под собой рыть землю?
А что касается набора?
Станислав Броневицкий: Набор прокуроров с приходом нового руководства тоже вызывает большой вопросительный знак. Когда пришел господин Клименко, четыре приближенных к нему человека среди детективов Национально антикоррупционного бюро перешли на должности в Специализированную антикоррупционную прокуратуру на должности прокуроров САП.
Что значит «перешли»? По конкурсу же.
По результатам конкурса они были отобраны на должности прокуроров САП. Но по странному стечению обстоятельств, трое из этих четырех — непосредственные подчиненные господина Клименко, когда он был в Национальном антикоррупционном бюро. Мы же говорим о независимых конкурсах. Ну, по-моему, есть вопрос по меньшей мере о беспристрастности.
К одному из этих работников есть и были достаточно веские вопросы. В 2019 году было опубликовано расследование Bihus.Info. Там говорилось также о подыгрыше сотрудника НАБУ компании «Оптимумспецдеталь».
А именно — о предоставлении документа, который позволил этой компании поставлять оборудование на Харьковский бронетанковый завод и на «Укроборонпром».
Результатом служебного расследования эти факты были подтверждены, как и факт сокрытия им этой переписки. Так вот, этот человек по результатам конкурса становится прокурором САП.
В 2024 году мы знали, что в САП будут подбирать руководителей или заместителей руководителей самостоятельных структурных подразделений и отдельно прокуроров . Конкурс еще не был объявлен. Однако руководство через своих помощников сообщило мне, что меня видит на этом посту административного характера в САП.
К чему я веду? До независимости этих конкурсов. Ну, есть вопросы к этому? Есть.
Надо разграничивать руководство и прокуроров. Прокуроры часто не понимают, куда идет САП и зачем она идет туда. Десять прокуроров САП, им нужно отдать должное, в феврале 2022 взяли оружие в руки. Люди служат на передовой. Один из них, очень классный, хороший прокурор, получил ранение. Логично было бы интересоваться этими людьми, каким-то образом их поддерживать. Нет, этого не происходит.
Люди чувствуют себя брошенными — просто вот они там есть, и пусть себе там будут. У воюющих глубокая обида на самом деле по отношению к руководству. Если им нужно какое-либо материально-техническое обеспечение своего подразделения, они обращаются не к руководству, они обращаются к конкретным прокурорам САП.
Возвращение независимости НАБУ и САП — исключительно достижение людей. Но в любом случае ответственность за эту независимость все равно ляжет на руководителей этих институтов. И ответственность за то, как пользоваться этой независимостью. На что следует дальше обращать внимание гражданскому обществу, которое все-таки готово, как оно показало, отстаивать принципы независимости антикорорганов?
Станислав Броневицкий: Да, мы благодарны гражданскому обществу за его позицию. Это очень хорошо. Мы благодарны за то, что президент услышал эту позицию. Но на что стоит обратить внимание в дальнейшем, это на контроль за происходящим внутри института.
Смотри, славное дело Злочевского, где приговором утверждено соглашение. Там, оказывается, сторона защиты принесла пять экспертиз о том, что подпись прокурора подделана. Подложная подпись прокурора в виновном акте. Где мы видим развитие этих событий? Нигде. Или мы установили, что произошло на самом деле? Нет.
Мы видим ряд уголовных производств, где сомнительные какие-то правовые конструкции строятся. По моему убеждению, глубинность ответственности в НАБУ и САП как прокуроры, так и детективы понимают. Но понимает ли руководство, я не уверен.
Визиты Арахамии в САП
Чтобы на конкретных примерах понять, что происходит внутри САП, предлагаю вернуться к делу по завладению имуществом Одесского аэропорта. Напомню, что в 2008 году Одесский горсовет решил реконструировать аэропорт. Нашла инвестора — частную компанию — без конкурса. В результате городской совет и компания образовали фирму и поделили уставный капитал. Ты был старшим группы прокуроров по этому делу, которое сегодня уже завершено. Фигуранты признали виновность и освободили их от наказания с установлением испытательного срока. Нас в этом соглашении заинтересовала несоизмеримость тех чисел, которые были названы убытками (2,5 млрд. гривен), и тех чисел, которыми в результате это соглашение было закрыто (1 млрд. гривен).
Соглашение между Одесским городским советом и частной компанией. Несоразмерность в ней тех чисел, которые были названы убытками (2,5 млрд гривен), и тех чисел, которыми в результате это соглашение было закрыто (1 млрд гривен)
Станислав Броневицкий: Одесса хотела реконструировать аэропорт. Для этого им нужен был инвестор, потому что своими силами Одесса этого не могла сделать. В 2008 году было утверждено положение о конкурсе. Тогда же одна компания его выиграла, но результаты отменили. Далее, без всяких конкурсов, налегке, путем внесения ложной информации в решение Одесского городского совета, эта вновь созданная компания, бенефициарами которой были фактически господин Кауфман и Алекс Борухович, стала соучредителем совместной компании. При этом состоял первый этап совершенного уголовного правонарушения: создание совместной компании и выделение долей — 25% и 75%.
ООО «Международный аэропорт Одесса»
Дальше эти частицы нужно было чем-то наполнять. Одесса в лице Одесского городского совета свою долю в размере 25% наполняет всем аэропортом и передает его — внимание — даже не в уставный капитал, что и так запрещено, а в частную собственность.
75%, со своей стороны, частная фирма наполняет деньгами. Вроде бы наполняет — мы во время расследования говорили о том, что эти деньги просто прокрутились и вывелись. Поэтому баранка была в начале, баранка осталась в конце, а Одесса отдала свой аэропорт.
Мы на это посмотрели уже в 2023 как на завладение имуществом Одесского городского совета, потому что аэропорт, который был в коммунальной собственности, фактически из него выбыл. Состоялась так называемая скрытая приватизация, передача в частную собственность.
2023 год. Вы снова открываете уголовное производство или нет? Потому что раньше это дело уже расследовано.
Станислав Броневицкий: Было одно дело, но оно касалось законности действий руководства Одесского городского совета. Дело 2023 было открыто потому, что детективам стало известно, что ко всем этим действиям были причастны и частные лица, а именно господин Кауфман и господин Борухович, и другие. Поэтому новое дело дало возможность посмотреть на происходящее не как на злоупотребление должностных лиц Одесского городского совета, а как на завладение аэропортом в целом, организованным Боруховичем и Кауфманом.
В ходе расследования к материалам дела были приобщены определенные документы, подтверждающие гипотезу досудебного расследования о том, что именно Кауфман и Борухович приобрели этот аэропорт через третьих лиц и в дальнейшем распоряжались его имуществом. Это факт.
Меморандум
Кроме твоей роли в этом расследовании как процессуального руководителя была еще роль старшего группы детективов — Станислава Бравермана. Расследуя это уголовное производство, он якобы обладал определенной информацией о том, что за его увольнение фигуранты этого дела якобы предлагают 1 млн долларов, а за привлечение его к уголовной ответственности — 3 млн долларов. Внутри НАБУ эта информация была зафиксирована служебной запиской, направленной главе управления внутреннего контроля НАБУ. Я ее уже публиковала. Но как это все соответствует реальности?
«… в Управление внутреннего контроля Национального бюро 02.08.2024 поступила служебная записка одного из работников Национального бюро о возможных компрометирующих действиях в отношении упомянутого детектива Национального бюро… информация не содержала каких-либо конкретных сведений… что сделало невозможным проверку достоверности этой информации.»
В апреле 2023 года мы зарегистрировали это новое уголовное производство по факту завладения аэропортом и расследовали его до августа 2023 года, то есть четыре-пять месяцев. В августе 2023 года мы сообщили о подозрении господину Кауфману, господину Боруховичу, господину Костусеву и еще двум лицам: заместителю одесского городского головы и частному лицу, которое фактически выполняло роль директора совместно созданного общества. Все самое интересное в этой истории начинается после этого.
Мы общались с Браверманом каждый день. Станислав подсчитал, что за 2023 год только по этому делу у нас было более 40 судебных заседаний, во всех них мы получили положительные для себя решения суда: и подозрение было признано обоснованным, и меры пресечения избраны, и наложен арест на имущество. Это я к тому, что версия стороны обвинения в лице меня и Станислава нашла свое подтверждение в решениях суда.
Ты говоришь: «Мы много общались». Если давление было, ты точно об этом должен знать. Ибо защита фигурантов это отрицает.
«Кто из чиновников НАБУ принимает взятку в миллионы долларов?»
Станислав Броневицкий: Я знал это. Это осень 2023 года. Мы получили информацию оперативного характера: чтобы как-то отстранить господина Бравермана от расследования, предлагалась сумма в один миллион долларов. Это опять же непроверенная оперативная информация. За то, чтобы создать ему проблемы уголовно-правового характера, 3 млн долларов. По непроверенной оперативной информации, такая же сумма в размере 3 млн долларов предлагалась за такие же действия в отношении прокурора.
Ты о себе?
Станислав Броневицкий: О себе. Поскольку эта информация была непроверена, но представляла определенную угрозу, детективы сформировали служебную записку, адресованную управлению внутреннего контроля НАБУ. Все, на этом точка. К сожалению. Потому что никто ни с чем не разобрался, никто ничем не поинтересовался. И оно так и осталось фактом, просто письмом детективов о том, есть ли такая информация.
Служебная записка
Реакции на это вообще не было?
Станислав Броневицкий: Не было. Мы остались со своей проблемой сами. Договорились между собой о том, что будем дальше осторожны, понимая, что какая-то, наверное, работа в отношении нас проводится.
И здесь на самом деле очень, очень важно это проговорить, потому что, расследуя такую топкоррупцию, детектив, оказывается, остается один на один со своей проблемой.
Подписывайтесь на наш канал в X, Telegram-канал и страницу в Facebook!
Будьте в курсе, кто делает бизнес, политику и поддерживает коррупцию в Украине!
Никто с ним не поработал, никто ему не обеспечил возможного защитника в случае, если какие-нибудь действия будут. Такого рода поддержка или такого рода общения с детективом, по моему убеждению, должны были бы быть.
Детектив должен чувствовать, что он защищен и у него есть крепкий тыл, когда он выходит с уведомлением о подозрении таким людям, людям такого ранга.
Но подозрения вы все же объявили. Кауфман осенью 2023 оказывается уже в СИЗО. Вы расследуете дело дальше, хотя ты говоришь об угрозах, на которые нет никакой реакции. Что дальше?
Станислав Броневицкий: Вернемся немножко назад к концу августа 2023 года, когда мы сообщили им о подозрении. Дальше очень быстро, буквально через две-три недели после сообщения о подозрении, руководитель САП господин Клименко сообщает мне о том, что Кауфман и Борухович имеют желание заключить соглашение со следствием.
Обычно вопрос по соглашению в уголовном производстве проговаривается между прокурором и стороной защиты. То есть это инициировать может сам подозреваемый или его защитник.
Как это было?
Станислав Броневицкий: При общении в служебном кабинете. Что-то я докладывал, возможно, по делу, и он сказал, что вот Кауфман и Борухович хотят заключить соглашение в этом производстве.
Да. А ты?
Станислав Броневицкий: Моим условием заключения соглашения было то, что аэропорт должен вернуть городу. Откуда взяли — туда и верните.
Кроме того, для чего аэропорт присваивался? Для того чтобы в будущем получать доходы от его деятельности и присваивать их. Всего таких доходов с 2011 по 2022 год, то есть к моменту полномасштабного вторжения, по нашим подсчетам, было 2,5 млрд гривен.
Поэтому верните, пожалуйста, аэропорт городу. И верните городу те потерянные доходы, которые он не получил. И только тогда мы можем говорить о каком-либо соглашении в контексте этого уголовного производства. Такова была моя позиция, и она была неизменной все время расследования. Такая же позиция была у Станислава Бравермана, у детектива. То есть фактически мы занимали общую позицию.
Ты озвучиваешь это главе Специализированной антикоррупционной прокуратуры. И какова его реакция?
Станислав Броневицкий: Мы очертили свою четкую позицию. Но я понимаю, что в контексте соглашения общение с руководителем САП продолжалось и дальше между кем-то и ним. Время от времени, осенью 2023 года он (руководитель САП — ред.) все-таки говорил мне о том, что они (фигуранты дела — ред.) хотят заключить соглашение. А мы стояли на месте, потому что наша позиция была неизменной — нужно вернуть аэропорт в город.
Когда еще Кауфман находился под стражей, руководитель САП обнаружил инициативу, чтобы господина Кауфмана этапировали из СИЗО в Специализированную антикоррупционную прокуратуру, чтобы поговорить с ним о вероятном соглашении. Это примерно был конец сентября — начало октября 2023 года.
Этапировали господина Кауфмана, прибыли его защитники, присутствовал господин Браверман и соответственно руководитель САП Клименко. Такой разговор прошел в САП. То есть, мы уже на тот момент с детективом видели безудержное желание заключить с ними это соглашение.
А как часто фигурантов дела, которым уже вручено подозрение, из СИЗО приводят в САП?
Станислав Броневицкий: За всю мою практику это был первый раз, когда руководитель САП присутствовал в разговоре с фигурантом уголовного производства. Обычно за расследование отвечает конкретный прокурор. И если что-то интересно руководителю, этот прокурор докладывает, а не привозят фигуранта для того, чтобы они между собой пообщались.
Более того, осенью 2023 года я лично видел в помещении САП руководителя одной из крупнейших фракций в парламенте. После чего меня вызвал Клименко и спрашивал о вероятности заключения соглашения с подозреваемым в этом производстве.
Станислав Броневицкий
Руководитель крупнейшей фракции — это ты о «Слуге народа» и Давиде Арахамии?
Станислав Броневицкий: Да. Я лично видел его в помещении САП.
Здесь следует объяснить, что Давид Арахамия, по данным журналистских расследований, приближен к Борису Кауфману. Что происходило после того, как ты его увидел? Был ли какой-нибудь разговор?
Я его просто увидел в помещении САП, но дальше меня вызвал руководитель с вопросом: «А что там у нас с аэропортом и можем ли мы все-таки заключать с господином Кауфманом и господином Боруховичем соглашение?».
Расследование на тот момент продолжалось, и мы часто виделись со стороной защиты в суде. Ничего не мешало адвокатам подозреваемых пообщаться со мной и сказать: «Смотри, у нас есть инициатива заключить соглашение. Заключим соглашение». Такого общения действительно не было.
Более того, есть записи судебных заседаний с тех пор. И позиция стороны защиты всегда заключалась в том, что преступления нет, мол, это все выдумки стороны обвинения.
Поэтому, с одной стороны, это процессуальное общение, во время которого мне никто не говорит о сделке.
Если говорить о внепроцессуальном общении, были ли какие-то попытки связаться и предложить это соглашение, кроме как от руководителя специализированной антикоррупционной прокуратуры?
Станислав Броневицкий: Мне известно от господина Бравермана, что той же осенью 2023 г. господин Арахамия делал попытки связаться с ним из-за определенных детективов НАБУ. Какой был предмет этого разговора — мне неизвестно, потому что этот разговор не состоялся. Браверман отказался контактировать и разговаривать на какие-либо темы.
Возвращаясь к расследованию. Есть важный нюанс. Насколько я понимаю, фигуранты дела об одесском аэропорту, Борисе Кауфмане и Александре Боруховиче, были фигурантами не только этого дела. Была еще другая, что касалась организованной преступной группы, действовавшей в Одессе.
Станислав Броневицкий: Такое дело действительно было. Это были параллельные два расследования. Хотя дело в аэропорту касалось событий 2011 года, а дело, о котором ты сейчас говоришь, это события 2020-2021 года. Там среди подозреваемых тоже были Кауфман и Борухович. Их действия, по версии досудебного расследования, были квалифицированы по статье 255 (Уголовного кодекса Украины — ред.) — созданию преступной организации.
Мне известно, что там только по одному эпизоду — за строительство на определенном земельном участке в Одессе — требовали 10 млн долларов, которые назывались «10 арбузов».
То есть если говорить о конкретных фигурантах, то дела два: одно твое, другое не твое. Вы расследуете аэропорт, устанавливаете ущерб в 2,5 млрд гривен. Расследование завершается в конце 2024 года. И это совпадает с тем, что ты увольняешься из САП по собственному желанию.
Станислав Броневицкий: В октябре 2024 года я уволился. Фактически досудебное расследование по делу об аэропорте было завершено весной 2024 года. В мае мы завершили и открыли материалы стороне защиты.
То есть на момент, когда я увольнялся, материалы были открыты, и сторона защиты знакомилась с этими материалами. Если я не ошибаюсь, по второму делу — о преступной организации — был тот же самый этап.
То дело, которое ты расследовал об Одесском аэропорту, передают в суд уже в начале этого года?
Станислав Броневицкий: Так, в начале 2025 передают обвинительный акт. Только здесь нужно уточнить, и это очень важный момент. На самом деле передали в суд не дело по аэропорту.
После моего увольнения произошли такие вещи. В начале 2025 года эти два дела — об аэропорте и о преступной организации — объединяются в одно производство. В одно производство!
Соответственно, вопрос дальнейшего соглашения касается двух уголовных производств: производства по аэропорту и производства по преступной организации.
Заключение этого соглашения позволило фигурантам решить все свои дела сиюминутно.
Станислав Броневицкий
Повторим еще раз. Когда передавали обвинительный акт в суд, уже не по одному, а по двум делам, вместе с ним фактически уже было заключено это же соглашение с фигурантами?
Станислав Броневицкий: Обвинительный акт вместе с соглашением в уже объединенном уголовном производстве был передан в суд. Но детективы, вероятно, не согласны с условиями этого соглашения.
Почему? Потому что ни господин Браверман, ни другой детектив, расследовавший дело о преступной организации, не подписали обвинительный акт. И, насколько мне известно, обвинительный акт подписал только прокурор САП.
Мне неизвестны случаи, когда детективы отказывались подписывать обвинительные акты в своих производствах. В этом случае, насколько я знаю, детективы отказались категорически.
Как так получилось, что, когда появились новости и все это оказалось в публичной плоскости, мы выяснили, что это соглашение закрывается суммой 1 млрд гривен при убытках 2,5 млрд гривен?
Станислав Броневицкий: Незнание порождают сомнения. По состоянию на данный момент обществу не вынесен приговор суда, которым утверждено соглашение. Мы не знаем и не понимаем, каковы условия этого соглашения. Мы видели только бравурный пост в Facebook о том, что это крупнейшая сделка за время существования антикоррупционной инфраструктуры.
Но, насколько мне известно, контроль за аэропортом как предметом уголовного правонарушения остался за фигурантами уголовного производства.
Возвращаясь к тем процентам: 25% — в Одесский горсовет и 75% — в частной компании. С помощью 75% в уставном капитале фигуранты дела имели возможность влиять на любые решения, связанные, в частности с имуществом аэропорта, имели возможность влиять на судьбу аэропорта.
Поэтому возникает вопрос: а почему в посту САП о том, что утверждено такое классное соглашение, отмечено, что доля Одесского городского совета в совместно созданном обществе не уменьшилась?
Эту долю можно увеличить даже на 10–15%. От этого ничего не изменится, потому что контроль за аэропортом сохраняется у фигурантов уголовного производства.
О каком расследовании можно говорить? О какой защите интересов города?
Ну представь себе, что я бы угнал автомобиль, например, у кого-то, и заключили со мной сделку, оставив мне этот автомобиль в собственности. Это о справедливости или о каких-то других вещах? Я не знаю. Не о справедливости, как мне кажется.
Юридическое лицо ООО «МЕЖНАРОДНЫЙ АЭРОПОРТ «ОДЕСА», код ЕГРПОУ 37947040, было зарегистрировано 08.11.2011. Размер уставного капитала юридического лица составляет 473 402 196,00. На момент последнего обновления данных 02.08. лицом юридического лица ОБЩЕСТВО С ОГРАНИЧЕННОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТЬЮ «МЕЖДУНАРОДНЫЙ АЭРОПОРТ «ОДЕССА» является СЕМЕНЧЕНКО ВЛАДИМИР ВИТАЛЬЕВИЧ. youcontrol.com.ua
Это соглашение на 1 млрд. гривен утвердили в июне 2025 года. После этого расследовавшего это дело детектива Станислава Бравермана уволили из НАБУ.
Станислав Броневицкий: Через достаточно короткий промежуток времени. Пакетно.
В НАБУ объясняют это увольнение тем, что у детектива были интимные отношения со свидетелем по делу об аэропорте Ольгой Гутовской. Когда я занималась этой историей, я имела возможность пообщаться с представителями самого господина Бориса Кауфмана. Они подчеркивают, что эта свидетельница была важной или ключевой для дела, поэтому речь идет о конфликте интересов. А еще эти возможные отношения могли бы повлиять на то, как расследуется это дело. В то же время, в письме, которое Станислав Браверман написал, прощаясь со своими коллегами, он утверждает, что конфликта интересов не было.
Станислав Броневицкий: После того, как было утверждено соглашение, этот факт вероятного неэтичного поведения, якобы повлиявшего на расследование, начали раскручивать медиа, отдельные лица, которые называют себя журналистами, отдельные активисты. И по моему убеждению, это делается исключительно для того, чтобы реальное положение вещей обмазать болотом. «Смотрите, там детектив, вот он с ключевым свидетелем вступил в неэтические отношения, в результате там была беда в деле», — нет, этого не было вообще. Это манипуляция.
Объясняю. На момент того, когда мы внесли сведения в ЕРДР в апреле 2023 года, никакого так называемого ключевого свидетеля по делу не было, его не существовало.
В какой момент она появилась?
Станислав Броневицкий: Осенью 2023 года. Уже после того, как господину Кауфману, господину Боруховичу и другим лицам было сообщено о подозрении. По словам господина детектива Бравермана, мне известно о том, что руководство Станислава Бравермана познакомило его с этой женщиной.
Эта женщина управляет британской компанией, которая выкупает долговые обязательства и затем возвращает их, получая определенную прибыль от своей деятельности. Ей было известно о состоянии господина Кауфмана, но не на территории Украины, а за границей. Все, не больше.
То есть о предмете преступления, об отчуждении аэропорта ей ничего не было известно. Это не ключевой свидетель. На этом нужно остановиться и это нужно запомнить. Это константа. Это не ключевой свидетель.
Мне известно о том, что сторона защиты заявляла о конфликте интересов у г-на Бравермана, аргументируя это неэтичным поведением. По этим основаниям еще в ходе досудебного расследования сторона защиты обратилась в суд и просила отстранить Бравермана от этого производства.
Представитель Кауфмана мне это подтверждал, когда я спрашивала, какая у них позиция. Вдобавок, насколько я понимаю, осуществлялась фото- и видеофиксация каких-то коммуникаций детектива и свидетели, затем эти доказательства рассматривались в суде. И этой коммуникации суд оценил.
«Увольнение связано или не связано с господином Борисом и, если да, каким образом?»
Станислав Броневицкий: Стороной защиты было представлено следственному судье отпечатанное фото, где были зафиксированы г-н Браверман и свидетельница, которая садится в автомобиль. Сторона защиты объяснила, что ей вроде бы об этом стало известно от одной общественной организации, которая там что-то зафиксировала.
Затем мы убедились в том, что фактически это была слежка за господином Браверманом. Причем, подчеркиваю, ни Браверман, ни свидетельница в контексте собственно этих деловых отношений ничего не скрывали, то есть не было тех моментов, чтобы где-то от кого спрятаться.
Вернемся к тому письму, о котором мы говорили — в Управлении внутреннего контроля НАБУ — о том, что предлагались определенные средства за то, чтобы создать проблемы Бравермана. Зная о существовании таких фактов, Браверман понимал, что за ним может последовать слежка.
Так вот, я видел эти материалы, и следователь судья разобрался в этой ситуации и сказал, что это все надуманные факты. Но особый цинизм в том, что эти факты и эти вещи, которые, в частности, сказала тебе сторона защиты, я слышу от журналистов из другого поля, представляющих вроде бы гражданское общество и отстаивающих независимость антикора.
Что это такое? Откуда они берут эти факты? Я слышу то же: что там конфликт интересов, там критический свидетель… Я хочу, чтобы люди это услышали, потому что это очень большая манипуляция, что дело об аэропорте испорчено якобы из-за того, что Браверман вступил в отношения с ключевым свидетелем.
Увольнение Бравермана по времени было очень близким к утверждению судом соглашения с фигурантами. Как мне стало известно, детективы НАБУ обратились к директору бюро Семена Кривоноса с просьбой пересмотреть его решение об увольнении Бравермана из-за этого якобы неэтичного поведения. Это обращение подписали, по разным оценкам, от 80 детективов до 100 с чем-либо. Это довольно значительная часть детективов. Если говорить о Киеве, я так понимаю, их около 200.
Обращение детективов НАБУ о пересмотре решения об увольнении Станислава Бравермана
Станислав Броневицкий: Это был первый случай за историю, когда столь большое количество детективов собрало свои подписи под обращением к директору НАБУ: «Просмотрите, пожалуйста, свое решение».
А почему?Люди понимали и видели, что санкция, примененная к Браверману в виде увольнения, абсолютно несправедлива и непонятна с точки зрения как здравого смысла, так и, наверное, внутренних процессов, происходящих в бюро, а также и законодательства.
Если, гипотетически, даже были нарушены какие-то этические нормы, то тянут ли они за собой увольнение в этом случае, учитывая весь послужной список детектива и то, кем он был для Бюро?
По моему убеждению, нет. И по убеждению детективов тоже нет. Бюро его выставило на улицу.
«Сливы» в НАБУ и САП
О проблемах у НАБУ и САП говорилось уже в разные периоды. Была история со «ливнями» в НАБУ , в результате которой уволили Гизо Углаву. После этого проблема исчезла?
Станислав Броневицкий: Я считаю, что она не исчезла, но мы с тобой говорим о «ливнях» в контексте Национального антикоррупционного бюро, и никто не спрашивает о САП. По моему убеждению и по убеждению прокуроров САП, в САП тоже происходят не совсем понятные вещи. Я сам как прокурор был участником таких событий.
А теперь будем конкретизировать.
Станислав Броневицкий: Значит, расследовали мы уголовное производство, где я был старше группы прокуроров. Это производство касалось исследования законности поставок продуктов на прифронтовой территории.
Началась полномасштабная война. У нас были прифронтовые населенные пункты, где у людей не было нормальных продуктов. Чтобы были какие-то продукты, существовала программа их снабжения на территории прифронтовой.
Дело, о котором я говорю, касалось замороженной курицы — мясо птицы должны были доставлять с одной из фабрик с запада Украины на территорию Харьковской области. Там его должны были раздать людям.
Это как раз 2022 год, когда у нас проходит завершение конкурса. Назначают господина Клименко руководителем САП и господина Синюка его заместителем. Параллельно проходит это наше расследование, и господин Синюк активно начинает им интересоваться.
Чуть ли не каждый день меня вызывал к себе и спрашивал: «Ну что там, когда вы планируете обыски?». Я, общаясь с детективами, говорю: «Почему заместитель очень активно интересуется этим делом».
Я не могу себе объяснить почему. Ну, но говорю детективам, чтобы они были в курсе. Мы вообще наше расследование любое строили между прокурорами и детективами на взаимном доверии. И даже о таких фактах, когда руководство лишний раз интересуется делом, мы делились друг с другом. Чтобы иметь общую позицию или не допустить «слив» информации.
Ну интересуется и интересуется. Приезжают детективы на обыск, изымают технические носители информации, мобильные телефоны, звонят мне и говорят: «Ты нам говорил о том, что заместитель ваш интересуется этими обысками.
Это ваши потенциальные подозреваемые между собой переписывались?
Станислав Броневицкий: Да. Факт таков есть. Мы себе зафиксировали, но с тем никуда не уйдем. Может, совпало, не знаю. Мы расследуем это дело и на определенном этапе понимаем, что готовы вручать подозрения.
Проходит совещание у руководителя САП, где присутствуют господин Клименко, господин Синюк, со стороны прокуроров — я как процессуальный руководитель и детективы, осуществляющие досудебное расследование.
Мы говорим, что готовы сообщать о подозрении — речь идет о присвоении денег, а санкция статьи предусматривает конфискацию имущества. Поэтому после уведомления о подозрении обычно арестовывается имущество.
Через несколько дней мы осуществляем уведомление о подозрении. А двое подозреваемых однажды уже перерегистрировали свое имущество на мужчин — одномоментно после совещания, но перед подозрениями.
Понимая, что человек (Андрей Синюк — ред.) интересовался этим делом на стадии обысков и присутствовал на этом совещании, мы с руководителем самостоятельного подразделения детективов решаем прийти к Клименко и рассказать о наших подозрениях, касающихся его заместителя.
Вы лично обратились к нему?
Станислав Броневицкий: Да. Ну, по меньшей мере, чтобы проверить эту информацию, опровергнуть ее или подтвердить каким-то образом. Ноль реакции, ноль действий. То есть руководитель никаких действий, связанных с тем, чтобы как-то эту информацию проверить, не совершает и не совершил.
Уже потом наша гипотеза о том, что льется и льется именно из кабинета заместителя, подтвердилась, когда мы завершили следствие по этому делу и открыли материалы для защиты. Сторона защиты начала инициировать заключение соглашения по этому производству. И во время этого общения один из защитников подтверждает факт коммуникации с заместителем руководителя САП.
Какой именно коммуникации?
Станислав Броневицкий: Ну какой? Я уже не знаю. Никто же не будет открыт тебе о чем-то говорить. Но о том, что у них есть связь и они общаются с заместителем руководителя САП напрямую…
Поэтому связываем это все в одну смысловую линию и у нас есть что? Интересуется обысками — людям известно об обысках. Присутствовавший на совещании по подозрению — люди одномоментно перед уведомлением о подозрении сбрасывают свое имущество.
Skelet.Org
По теме: «Доска позора». Кто и как ведет НАБУ к закрытию
Интим и последствия: интересные совпадения по делу детектива НАБУ Бравермана
Дело Микитася: Рекордная взятка может оказаться рекордно громким шоу?
Подписывайтесь на наши каналы в Telegram, Facebook, Twitter, ВК — Только новые лица из рубрики СКЛЕП!