Разборки в Мукачево между закарпатской милицией и «Правым сектором» с применением пулемета и гранатометов в украинских СМИ называют «открытием западного фронта». Причиной конфликта стала контрабанда — ключевая проблема в Закарпатье, которое граничит с четырьмя европейскими странами.
Президент Украины Петр Порошенко воспользовался инцидентом, чтобы назначить новым главой Закарпатья генерала Геннадия Москаля (подробнее о нём в статье Геннадий Москаль: многоликий генерал-матерщинник), а также сменить главу областного МВД, который, по уверениям местных, давно «крышует» контрабандистов. Специальный корреспондент «Медузы» Илья Азар отправился в Закарпатье, чтобы разобраться, кто спровоцировал конфликт в Мукачево, сможет ли Москаль победить контрабанду — и есть ли в регионе почва для сепаратизма.
«Управлять Закарпатьем буду я. Я делаю свою работу и буду делать ее так, что никакой клан не будет тут управлять. А что было до этого, меня не волнует. Мы подвели черту», — говорит мне генерал-лейтенант милиции в отставке Геннадий Москаль 16 июля, в свой первый рабочий день в качестве главы Закарпатской области. Москаль славится своим крутым нравом и несдержанностью в высказываниях.
Накануне в здании администрации его лично представил закарпатским чиновникам президент Украины Петр Порошенко. Он перечислил заслуги Москаля на посту главы Луганской области, который генерал занимал до середины июля 2015 года: «Боевой генерал Москаль показал, что не прячется от пуль, что может перекрывать контрабанду и поддерживать порядок в области. Сейчас я отдаю [вам] самое дорогое, что у меня есть, — одного из лучших руководителей областей». Решение о переброске Москаля с «восточного фронта» на «западный», по его словам, было принято сразу после вооруженного столкновения «Правого сектора» и областной милиции в Мукачево.
Геннадий Москаль
11 июля к спорткомплексу «Антарес», принадлежащему депутату Верховной рады Михаилу Ланьо (ранее он был во фракции Партии регионов, а сейчас входит в депутатскую группу «Воля народа»), на четырех джипах подъехали вооруженные активисты «Правого сектора». Началась стрельба, причем неожиданно на место событий практически мгновенно прибыла милиция. После того как переговоры о разоружении «Правого сектора» провалились, соратники Дмитрия Яроша попытались покинуть Мукачево. На выезде из города боевики наткнулись на милицейский блокпост. Из крупнокалиберного пулемета «Утес», установленного на одном из джипов, и гранатометов активисты «Правого сектора» открыли огонь по трем милицейским машинам, ранили нескольких милиционеров, а затем скрылись в лесу.
В город ввели Национальную гвардию и военную технику, а силовики объявили антитеррористическую операцию и блокировали бойцов «Правого сектора» в лесу. Несмотря на это, 96-тысячный город уже на следующий день продолжил жить обычной жизнью.
Дополнительную охрану не выставили даже вокруг городской администрации: в кабинет мэра Мукачево Золтана Лендьела может с улицы попасть любой желающий. Лендьел рассказывает мне, что в результате перестрелки в Мукачево в больницу были доставлены пять мирных жителей (один из них позже скончался) и шесть правоохранителей. У «Правого сектора», по данным мэра, один погибший и два раненых в тяжелом состоянии. «Если «Правый сектор» решил бороться с контрабандой, то почему в Мукачево? Контрабанда же на границе», — жалуется Лендьел, а заодно хвастается 180-процентным профицитом городского бюджета в первом полугодии и крайне низкой безработицей, которая тут меньше 1%.
Враги Украины
«Рядовые разборки раздули до события всемирного масштаба», — сокрушается в разговоре со мной местный политтехнолог-патриарх Степан Сикора. Степень обыденности для Мукачево разборок с применением гранатометов и пулеметов оценить сложно, но участие в них «Правого сектора» неминуемо привлекло повышенное внимание как в Украине, так и в России.
Президент Порошенко, приехавший в регион, был в бешенстве: «По Закарпатью рассекают машины с гранатометами и пулеметами, постреливают одиночными из снайперских винтовок. Они хотят показать, что не конституционно избранная власть и силовики будут править в Украине, [а они]. Это уже похоже на ЛНР или ДНР, где если у тебя есть автомат — ты главный, а если нет — то раб. Ни я, ни украинский народ не позволят построить такую страну! Те, кто с оружием в руках грабят Закарпатье, — враги Украины». Впрочем, ни «Правый сектор», ни депутата Ланьо президент в своей речи так и не упомянул.
«Почему какой-то задрипанный «Правый сектор» качает права депутату рады [Ланьо], достаточно авторитетному человеку в области?» — удивляется политтехнолог Сикора. Зато у главного редактора ужгородского сайта «Закарпаття.net» Олега Дыбы по поводу Ланьо немного другое мнение: «Это обыкновенный бандит по прозвищу Блюк, которого Партия регионов провела в парламент, так как им легко руководить, благодаря его криминальному прошлому. У него своя вооруженная армия бандитов, которая что-то там решала с «Правым сектором», но потом все вышло из-подконтроля».
На месте происшествия
Единственный легальный бизнес Ланьо в Мукачево — это спортивный комплекс «Антарес», хотя, по данным декларации о доходах за 2014 год, депутат владеет шестью земельными участками и домом, а также тремя «Мерседесами» и одним БМВ. В 1990-е,пишет киевский журнал «Новое время», Ланьо был близким соратником закарпатского бизнесмена Михаила Токаря по кличке Геша, которого расстреляли в 1998 году. Движение «Честно» утверждает, что Ланьо судим и подозревался в убийстве.
После перестрелки возле «Антареса» (в которой люди Ланьо, по словам Сикоры, оружие не применяли) депутат заявил, что бойцы «Правого сектора» обратились к нему за помощью в реабилитации бойцов, возвращающихся из зоны АТО. Версия не выдерживает никакой критики, признает мэр Лендьел, да еще и сам Ланьо вроде какпопытался выехать из страны, но его не выпустили пограничники.
О влиятельности «Правого сектора» в Закарпатье мои собеседники высказываются в основном скептически. По словам мэра Лендьела, в Мукачево «Правый сектор» раньше был практически незаметен, а в перестрелке участвовали боевики из Ужгорода и других городов Закарпатья.
«Ненормально, что по городу ездят с гранатометами, но если мы будем без доказательств утверждать, что «Правый сектор» участвовал в контрабанде, то завтра они приедут и нам голову скрутят», — осторожничает мэр.
По данным журналиста Дыбы, «Правый сектор» в Ужгороде был создан на базе патриотического движения «Карпатская сич», активисты которого ездили на киевский Майдан, а потом захватывали в Ужгороде здание Закарпатской обладминистрации.»Наш «Правый сектор» — это нормальные патриоты, достаточно радикальные, но не фашиствующие», — защищает их Дыба. Проблема в том, объясняет журналист, что в руководство закарпатским отделением «Правого сектора» вскоре пришли два известных в городе контрабандиста — Владимир Гласнер и Роман Стойко.
По его словам, Стойко был «простым примитивным контрабандистом»: только два года назад он проходил подозреваемым по делу о переправке сигарет через словацкую границу с помощью дельтаплана. После внедрения в «Правый сектор» Стойко, по словам главреда «Закарпаття.net», начал «имитировать борьбу с контрабандой». «Если они идут перекрывать границу как бы для борьбы с контрабандистами, то это означает, что они кому-то перекрыли кислород, а потом за какие-то деньги его открыли», — утверждает журналист.
У руководителя закарпатского «Правого сектора» Александра Сачко другой взгляд на роль его подопечных в происходящем. Он проводит импровизированнуюпресс-конференцию прямо на заправке «Народная», возле которой 11 июля и завязался бой между милицией и активистами «Правого сектора» (сам он в тот день остался в Ужгороде). Около заправки до сих пор выставлен блокпост из нескольких машин милиции и одного армейского БТР.
Сачко был ранен в АТО и поэтому опирается на костыль, рядом с ним — несколько соратников в майках «Воля или смерть». Командир областного «Правого сектора» максимально лаконичен, ему приходится задавать много уточняющих вопросов. «У нас возник конфликт с Ланьо после того, как мы стали мешать ему заниматься контрабандой. Мы выставляли патрули, как на пункте пропусков, так и в «зеленке» [лес на границе]. Мы наблюдали за случаями коррупции и собирались ее потом передавать властям», — рассказывает Сачко. Что именно удалось выявить «Правому сектору», он не говорит.
Представителей «Правого сектора» на границе со Словакией летом видел сотрудник одной из радиостанций Ужгорода Юрий: «Они стояли, да, но чего перед ними останавливаться? Кто они такие по сути, кто их уполномочил? Или вот после Майдана к нам, например, «свободовцы» заходили на радио, принесли флешку с [националистической] музыкой и потребовали ставить минимум три песни в час, пригрозив иначе закрыть станцию».
Михаил Ланьо
Сам Стойко опубликовал записанное в лесу видео, в котором утверждает, что перед перестрелкой был у Ланьо в кабинете в «Антаресе», и тот заявил ему, что»контрабандный бизнес в Закарпатье весь его, и они с [бывшим начальником закарпатской милиции Сергеем] Шараничем никого сюда не допустят».
Оружие, по словам Сачко, «Правый сектор» взял с собой на встречу (как официально оформленное, так и привезенные с восточного фронта пулемет и гранатометы), потому что «имел информацию о господине Ланьо и его репутации за последние много-многолет». В милицию «Правый сектор» обращаться не стал, во-первых, потому что «милиция абсолютно коррумпирована и дискредитирована», а во-вторых, ему было известно, что она и так там будет.
Милиция и контрабанда
«Хочу вас разочаровать, Геннадий Геннадьевич, — сказал Порошенко на презентации нового главы области и положил ладонь на руку Москаля. — Не думайте, что здесь вам будет легче, чем на Луганщине». Обычно спокойный Порошенко в Ужгороде вообще с трудом сдерживал ярость и часто повышал голос.
«Анархии и атаманщины в Украине не будет. Средневековая клановость и то, что контрабандисты и правоохранительные органы слились, как в 1990-х годах, вредит имиджу страны. Все тут всё знают, но опускают очи долу, как будто так и надо. Мне говорили, что не надо сюда ехать, пусть, мол, сами договорятся. Но такого не будет!» — кипятился украинский президент.
В том, что милиция знала о разборке заранее, потому что «крышевала» контрабанду в Закарпатье, тут мало кто сомневается. «Контрабанда не может существовать без участия милиции, СБУ, прокуратуры, погранслужбы и таможни. Этого не может быть в природе. Все вместе получают выгоду», — говорит мне Москаль. Новому главе области виднее, ведь с 1995-го по 1997-й именно Москаль возглавлял в Закарпатье областное управление МВД.
«У нас в Мукачево вообще не больше десяти гаишников, и когда происходят одновременно два ДТП, кто-то должен ждать, потому что на всех милиции не хватает. А здесь моментально установили блок-пост, все перекрыли, да и на месте событий сразу было много милиции, причем не только мукачевской», — рассказывает мне главный редактор городского портала «Мукачево.net» Дмитрий Тужинский. Позднее в ходе работы в Мукачево временной следственной комиссии рады стало известно, что «стрелку» Ланьо и «Правого сектора» организовывал работник закарпатского СБУ.
По мнению политтехнолога Сикоры, начальник закарпатской милиции Сергей Шаранич (отправленный в отставку через четыре дня после перестрелки возле «Антареса») решил убрать одним ударом сразу двух конкурентов — «Правый сектор» и Ланьо. Что именно планировал сделать Шаранич, непонятно: Порошенко и Москаль пока ушли от ответа, будет ли против него возбуждено уголовное дело (более того, 18 июля выяснилось, что Шаранич ушел на повышение в Киев). Журналист Дыба, который уверяет меня, что давно и упорно борется с Шараничем, называет его «ментом в самом худшем смысле слова». «При нем милиция курировала наркотрафик, проституцию, игорный бизнес и занималась контрабандой. Это факт», — говорит журналист.
Закарпатье граничит сразу с четырьмя европейскими странами (Словакией, Венгрией, Польшей и Румынией), так что контрабандой здесь занимаются если не все, то многие. Практически у каждого есть родственники, друзья или хотя бы знакомые, участвующие в незаконном бизнесе. Это неудивительно, поскольку зарплаты в Закарпатье небольшие (средняя — около 3200 гривен, то есть около 150 долларов), а, например, сигареты в Украине стоят в несколько раз дешевле, чем в Европе (пачка Kent — 20 гривен, меньше 1 доллара). Обычных людей в Мукачево призывы к борьбе с контрабандой вдохновляют несильно.
«Если паренек в личном автомобиле перевезет несколько блоков сигарет сверх разрешенного, тут это не считается каким-то криминалом», — рассказывает политтехнолог Сикора. Правда, именно таких пареньков в основном и ловят в Закарпатье, а крупные контрабандисты остаются на свободе. «Полтора года назад словацкие пограничники обнаружили сделанный под болотом со знанием геодезии туннель, полтора метра в диаметре и с электрической вагонеткой. Это рядовые контрабандисты прокопали? Да и чтобы фуры провести — нужно «добро» на высоком уровне. Пока есть только видимость борьбы», — говорит политтехнолог.
Мэр Мукачево Лендьел разводит руками: «Я бы удивился, если в ослабленном государстве, в регионе с четырьмя границами не было контрабанды. Только три дня назад на румынской границе задержали 600 блоков сигарет». Он тоже вспоминает про туннель: «Что, о нем не знали правоохранительные органы? Но там такие деньги, что я дедуктивным методом прихожу к тому, что все проплачивалось очень высоко».
По данным депутата Верховной рады Мустафы Найема, фура с сигаретами, выехавшая из Украины и доехавшая до Италии, приносит 470 тысяч евро «чистыми», а в неделю через «зеленку» (лес на границе) выезжает от трех до пяти фур. По некоторойинформации, месячный доход от контрабанды в Закарпатье превышает годовой бюджет области. Украинские СМИ отмечают, что за первые пять месяцев 2015 года правоохранительные органы изъяли четыре миллиона пачек контрафактных сигарет на восемь миллионов евро.
Задержание легкового автомобиля с грузом контрафактных сигарет в пункте пропуска «Тиса» на границе с Венгрией. Февраль 2013 года
Где большие деньги, там и криминал, поэтому в Закарпатье не так просто найти людей, готовых открыто говорить про контрабанду, а местные журналисты не делают соответствующих расследований.
«Во-первых, это опасно — незадолго до Майдана здесь у силовиков, бизнесменов постоянно горели машины. Во-вторых, невозможно найти человека, который реально расскажет о контрабанде, хотя подозрений много: вокруг много красивых дач, машин, в том числе у сотрудников силовых структур. Невольно думаешь, что на них честным путем не заработаешь», — рассказывает главред «Мукачево.net» Тужинский.
При этом и политтехнолог Сикора, и новый глава области Москаль убеждают меня, что быстро побороть проблему с коррупцией нетрудно. «Нужно каждые два-три месяца полностью менять состав таможни и милиции — тогда они не будут успевать наладить связи», — предлагает Сикора. А новый глава области заявляет, что сейчас в области есть лесная и сигаретная мафии, с которыми он будет бороться с помощью»полной кадровой перезагрузки».
«Если правоохранительные органы и госадминистрация займут четкую позицию, то контрабанда пропадет сама собой. Чтобы не было доступа товаров, просто нужно перекрыть [каналы на таможне]. Мешками, через лес много не пронесешь. Организаторы сидят в кабинетах, в депутатских креслах, но нужно понять, что беспилотники должны быть в зоне АТО, а не перевозить сигареты», — говорит мне бодрый и уверенный в себе Москаль.
Хозяева области
Чем глубже погружаешься во внутренние дела Закарпатья, тем яснее понимаешь, что здесь все друг другу родственники, кумы, бывшие соратники или подчиненные, все друг с другом повязаны, а враги не такие уж непримиримые, потому что «зеленки» на протяженной границе хватит на всех желающих. «У меня нет здесь ни кумов, ни братьев, ни сватов. Никого. Меня ни с кем ничего не связывает. Я могу четко поставить всех в рамки действующего законодательства. Да и новые руководители СБУ и милиции специально выбраны такие, чтобы у них здесь не было никаких связей, чтобы они не были родом из Закарпатья, не были связаны с политиками, кланами или криминальными группировками», — объясняет Москаль.
Местные соглашаются, что Москаль — в первую очередь человек Порошенко, но и для Закарпатья он человек не чужой. Родился Москаль в Черновецкой области, а стал известен благодаря работе в Крыму (возглавлял там милицию) и в Верховной раде. При этом в 1990-е он руководил правоохранительными органами Закарпатья, а с июня2001-го по сентябрь 2002-го был главой Закарпатской области.
«Я должен войти в ситуацию. Я ушел отсюда 13 лет назад, и за это время в Тисе (река на границе с Венгрией. — Прим. «Медузы») больше воды убежало, чем все Черное море. Нужно быстро войти в курс дел и двигаться дальше», — говорит Москаль.
Журналист Дыба вспоминает правление Москаля с большим скепсисом. «В милиции при Москале вроде бы навели порядок, но иллюзорный. Во всяком случае милиционеры ездили на отобранных у бандитов контрабандных джипах», — говорит журналист. По его же словам, Москаль во время своего управления областью с контрабандой не боролся.»Возможно, к нам пришел какой-то другой Москаль, но тогда он как популист боролся с ценами на бензин на АЗС, а потом впустил в область русские компании вроде «Лукойла» и за каждую заправку тогда брали по 30 тысяч долларов», — утверждает Дыба.
Сам Москаль говорит, что при нем «за сутки ловили семь-восемь фур с сигаретами, прикрыли потоки контрабандной водки». «Мы прерывали транзит, выясняли, что контракта — нет, фирмы — нет, договора про внешнюю экономическую деятельность — нет. Это нужно закрывать, так как это компрометирует государство», — говорит Москаль.
Вот только, по мнению политтехнолога Сикоры, губернатор вообще мало что может сделать в области. Во-первых, потому что Москалю едва ли позволят превышать свои полномочия так, как это делает новый глава Одесской области Михаил Саакашвили, аво-вторых, с принятым Радой 17 июля законом о децентрализации институт глав госадминистраций вообще будет ликвидирован, а у идущих им на смену префектов будут существенно урезаны полномочия.
Третья и, пожалуй, главная причина возможной неудачи Москаля — клан депутата Верховной рады Виктора Балоги (еще два брата Балоги — Петр и Иван — тоже депутаты украинского парламента; жена и сын Балоги Оксана и Алексей — депутаты областной рады). Именно он, а не какой-нибудь Ланьо, считается настоящим хозяином Закарпатья. В 2001 году Москаль был назначен главой Закарпатья именно вместо уволенного Балоги.
Когда я 14 июля пришел к мэру Мукачево Лендьелу, из его кабинета как раз выходил улыбающийся Балога. Но после того, как стало известно о назначении Москаля, он как будто канул в Тису: Балога не пришел на представление нового главы области и отказался от уже назначенных интервью с журналистами.
Причастность Балоги к перестрелке «Правого сектора» с милицией политтехнолог Сикора отрицает: «За час до этого я сидел у Балоги. Мы обсуждали, как они наладили отношения с Ланьо, и о предстоящих в октябре местных выборах. То, что [ситуацию накалил] Балога — глупость. Он и так фактически контролирует всю область, какой ему смысл создавать скандал?»
О степени влияния Балоги говорит и то, что все, кто согласился порассуждать о контрабанде и внутренних раскладах в области, оказались связаны с Балогой. Тот же Сикора возглавлял избирательный штаб Балоги на выборах депутатов Рады в 2002 году и называет себя его «политическим отцом». Журналист Дыба, который тоже не считает Балогу связанным с событиями 11 июля и вообще с контрабандой, в процессе разговора признался, что был у Балоги пресс-секретарем, когда тот возглавлял область, а потом депутат Рады стал крестным приемных детей журналиста.
Москаль высказывается о Балоге максимально аккуратно. «Я не специалист по кланам. Балога работает на постоянной основе в Верховной раде. Думаю, что депутаты не должны мне мешать работать — лучше пусть помогают», — говорит он.
Зато еще 14 июля пресс-секретарь Геннадия Москаля Ярослав Галас уверенноговорил, что стрельба в Мукачево — это конфликт из-за контрабандных потоков между Балогой и Ланьо. «Я не знаю деталей их договоренностей, но слышал, что один якобы занимается контрабандой сигарет через КПП, а другой — через «зеленку». Они часто то ссорились, то мирились. Наверное, поездка «Правого сектора» имела целью запугать, продемонстрировать силу, а все вылилось в побоище», — заявил Галас.
Помощник Москаля добавляет, что Балога давно использовал закарпатский «Правый сектор» в своих интересах — например, во время захвата дачи Виктора Медведчука, бывшего главы администрации второго президента Украины Леонида Кучмы. Впрочем, Сачко из «Правого сектора» отрицает, что закарпатское отделение финансируется Балогой, хотя признает, что и он знаком с депутатом более десяти лет.
Москаль примерно повторяет версию своего помощника, хотя имя Балоги не произносит.»Проблема у нас не в контрольно-пропускном пункте, а в «зеленой территории», которая была разделена между криминальными группировками. Из-за нее и началось», — говорит Москаль.
Как бы то ни было, Сикора утверждает, что позиции Балоги в области непоколебимы.»Балога недавно провел социологический опрос, и его «Единый центр» набирает от 28 до 30%, в то время как партии Порошенко и Яценюка не дотягивают и до 5%. Балога может получить на октябрьских выборах во всех городах абсолютное большинство»,- уверен политтехнолог.
Виктор Балога
И Сикора, и Дыба уверяют меня, что Балоге заниматься контрабандой просто нет смысла, ведь у него много легального бизнеса — кирпичный завод, мясокомбинат, магазины, рестораны и так далее. «Если Балога связан с контрабандой, то пусть покажут факты. [Бывший начальник закарпатской милиции] Шаранич мог накопать на него что-то, было ему такое задание», — говорит Дыба, забывая, что только что без конкретных доказательств обвинял в различной коррупции Ланьо, Шаранича и Москаля.
Впрочем, о том, что фирмы Балоги тоже занимаются контрабандой, уже получила данные временная следственная комиссия.
Сикора же говорит, что у Балоги нет «в Закарпатье конкурентов ни по мозгам, ни по бизнесу», и даже клановость Балоги он одобряет, объясняя, что «обычно у олигархов дети мажоры, которые только разбивают машины».
Насколько всерьез Порошенко (и его ставленник Москаль) собираются бороться с влиянием Балоги в области, неясно. Именно люди Балоги руководили кампанией Порошенко в Закарпатье в прошлом году. «В итоге Порошенко получил от Балоги закарпатские голоса, а Балога от президента — целую область в свое распоряжение», -пишут в украинских СМИ. «Порошенко подставлять Балогу не будет», — уверенно говорит Сикора.
Тень Медведчука
Сторонники Балоги, в свою очередь, обвиняют в попытке дестабилизации Закарпатья Виктора Медведчука. Он сейчас в Украине едва ли не самая удобная мишень (таким, пожалуй, был Березовский для российской власти), потому что он не только бывший глава администрации президента Кучмы, но и якобы кум Путина. Сикора напоминает, что именно Медведчук в 2001 году заменил Балогу на Москаля, а потом дал областным властям конкретное задание не пустить «хозяина Закарпатья» в Раду, но тот все равно набрал 75% голосов. Даже «правосек» Стойко из леса сообщает, что за депутатом Ланьо и милиционером Шараничем стоит Медведчук.
Журналист Дыба гнет ту же линию: перед «оранжевой революцией» Медведчук с помощью Шаранича помог фальсифицировать выборы мэра Мукачева, сняв спецназ «Сокол» с охраны ратуши, где хранились заполненные бюллетени. Дыба говорит, что Шаранича в МВД курировал Сергей Чеботарь — человек Медведчука, работавший в администрации Кучмы начальником управления. «Эта вертикаль Медведчука в регионе, которая в конечном счете восходит в Москву к Путину», — утверждает Дыба.
По его мнению, Медведчуку нужна была в Закарпатье «заваруха», чтобы в России могли показать картинку дестабилизации на западе Украины, а также чтобы оттянуть с фронта «Правый сектор». «Тут же есть интерес и у власти, которой не нужно [чрезмерное] усиление Балоги, и надоела самостоятельность «Правого сектора», — объясняет Дыба.
Дыба и Сикора от критики Медведчука плавно переходят к критике премьер-министраАрсения Яценюка и главы МВД Арсения Авакова (но не Порошенко). «Самое большое зло в Украине сейчас — это Яценюк и Аваков, которые по квоте ставили здесь своего губернатора и милиционера (имеется в виду предыдущий глава области Василий Губаль. — Прим. «Медузы»)», — говорит журналист Дыба.
Тем не менее, большинство собеседников радуются, что в области «прорвался нарыв».»Эта ситуация — карт-бланш для президента, чтобы стукнуть по столу», — говорит мэр Мукачево. «Это шанс для Закарпатья, но я скептически смотрю на наше будущее, потому что тот же начальник СБУ Олег Воеводин во время Майдана работал заместителем начальника СБУ и подписывал заказы на прослушку активистов», — грустно заключает Дыба.
Пока объявлено только об одном реальном изменении в Закарпатье: депутат Найемзаймется тут созданием новой патрульной полиции.
Будет ли «западный фронт»?
Удастся побороть контрабанду в Закарпатье или нет, но «второй фронт» в области вряд ли откроется. Зато после перестрелки в Мукачево многие в стране успели обвинить «Правый сектор» если не в получении денег и прямых инструкций от Кремля, то, как минимум, в неосознанных действиях в интересах России. Сачко из «Правого сектора», впрочем, такие подозрения яростно отвергает. «Нам 24 года говорили: «только бы не было войны», а в результате у нас война. Теперь нам говорят не раскачивать ситуацию, потому что будет хуже. Но Украина на грани дефолта, стагнации экономики, общество еле выживает. Куда еще хуже?» — говорит он. Сачко считает, что это не его организация разъединяет страну, а новая власть постепенно отсоединяется от общества и народа.
Российские СМИ не раз пытались доказать, что на Закарпатье после Майдана есть пророссийские настроения. Призрачные основания для этого были: так, из всех западных областей Украины только тут, например, раньше голосовали за Виктора Януковича, а местный русинский (русины — это группа восточнославянского населения, живущая в Закарпатье, Восточной Словакии и т. д.) политик Петр Гецко пытался устроить Закарпатскую народную республику (но в итоге бежал в Россию).
«Конечно, Кремлю это выгодно, — говорит мне мэр Мукачево. — Он хотел воспользоваться движением русинов, им Рада тупо не хочет дать статус национальности, которым они пользуются в соседних странах».
При этом мэр говорит, что за Януковича здесь голосовали только из опасений, что к власти придет Юлия Тимошенко. Журналист Тужинский добавляет, что «Закарпатье привыкло жить самостоятельно, и дело не в сепаратизме или автономии, а просто большинство привыкло решать проблемы сами»: «Мало кто надеется на государство, здесь люди рассчитывают на себя, поэтому здесь плохо воспринимают назначения с других регионов».
Политтехнолог Сикора уверен, что русинам нужно дать статус нации, чтобы в Закарпатье все наверняка было спокойно: «Все русинские организации придерживаются европейского направления, но хотят, чтобы у них была автономия. Нельзя же запретить целый народ! Все-таки у них другой менталитет, ведь украинская нация образовывалась без Закарпатья. Но говорить, что Закарпатье готово идти в Россию — это нонсенс».
В кафе около мукачевской ратуши я вдруг слышу, как за соседним столиком обсуждают слух о том, что лидер «Правого сектора» Дмитрий Ярош будет новым мэром Мукачево, и смеются. Выясняется, что две русинки пьют кофе и очень раздражены тем, что украинские телеканалы называют их любимый город не Мукачево, а Мукачеве (об этом в своем фейсбуке высказался даже Балога).
— У нас самый толерантный край, и Украине надо поучиться у Закарпатья, как надо жить дружно. Две недели назад тут ходили «свободовцы» и кричали «Смерть врагам». Каким врагам? У нас нет врагов, у нас тут столько национальностей — и украинцы, и венгры, и русские, и русины, и словаки, что национализма нам не надо. Многие венгры, например, украинского не знают, — начинает говорить Ярина.
— Вообще, украинцы на Закарпатье есть только потому, что в Советском Союзе русинов записывали украинцами. Нас учили любить интернационализм, а теперь говорят, что Украина только для украинцев, но ведь и Гитлер хотел одну титульную нацию. Мы не сепаратисты, мы просто хотим, чтобы все были равны в правах. Мы в позапрошлом году надевали украинские вышиванки, а сейчас даже не хотим на них смотреть, — продолжает ее мать.
— Я хочу, чтобы нас признали национальностью и языком, мы не диалект!
— Говорят, что подобного рода разговоры сейчас в интересах Кремля, — напоминаю я русинкам.
— Нет, Закарпатье уже и так де-факто в Европе! У нас большинство людей в Москве не были лет 15, а в Европу ходят поужинать. Это сказки, чтобы заглушать мнение человека. Причем здесь «агенты Путина»? — возмущается мать.
— У меня дочь ходила семь лет в одну школу, но потом пришла домой и сказала, что дети ругаются «Путин — *****», а учителя это поощряют. В общем, я перевела ребенка в украинский класс в русскую школу из-за этого, — жалуется Ярина, и обе встают из-застолика.
— Знаете что я вам скажу? Самое главное, чтобы не было войны и националистов, — говорит ее мать, и, уже уходя, неожиданно шепчет в мою сторону: «И Путина любите».
Организация «Правый сектор» признана в России экстремистской, ее деятельность запрещена на территории страны.
Илья Азар
Ужгород — Мукачево (Украина)
Подписывайтесь на наши каналы в Telegram, Facebook, Twitter, ВК — Только новые лица из рубрики СКЛЕП!